Сейчас я хочу тебя.... Екатерина Аверина

Ульяна, увидев заколку в моей руке. – Верни, пожалуйста.

      – А что мне за это будет? – склонив голову набок, слежу за её реакцией.

      Венка на шее нервно колотится, выдох рвётся. Боится меня, а смотрит всё равно упрямо.

      – Это же моя вещь. Можешь просто вернуть. Или… давай я её выкуплю. Нам же вчера заплатили за работу.

      Даже так? То есть это не просто заколка?

      Окей. Убираю её обратно в карман. Ульяна провожает её совершенно несчастным взглядом.

      – Назар, верни мне её. – ещё одна попытка.

      – Если она так тебе дорога, чего разбрасываешь где попало?

      – Я не разбрасывала. Думала, что потеряла. Наверное, случайно выпала из кармашка рюкзака, когда мы домой собирались.

      – Она всё утро мне спать не давала. Искала эту заколку, – подаёт голос её подружка.

      – Знаешь, я передумал. Оставлю её пока у себя, – хлопаю пальцами по карману. – Как будет, что мне предложить. Приходи, поговорим.

      Разворачиваюсь на пятках, скрипнув подошвой кроссовок по полу, и сваливаю.

      – Демон, – до меня эхом доносится всхлип Ульяны.

      – Ага, – громко шепчет её подруга. – Опасный и привлекательный, – хихикает она, но, судя по всему, девочка с веснушками с ней не согласна.

      – Мне нечего ему предложить, – как-то растерянно, даже отчаянно, я бы сказал.

      «Думай, милашка. Думай» – довольно посмеиваясь, ухожу достаточно далеко, и дальнейший их разговор до меня уже не долетает.

      Дожив до конца занятий, вместе с парнями выходим на улицу. Достаю вейп, затягиваюсь грейпфрутовым паром. Миха толкает меня в рёбра, кивая на только что подъехавшую тачку отца.

      Чёрт. Он же вечером собирался приехать.

      Махнув рукой, что увидел, жму руки парням и сбегаю по ступенькам вниз. Прохожу через плац перед корпусом. Дёргаю дверь машины, сажусь на заднее. Руслан Аркадьевич Грановский смотрит на меня хмурым взглядом.

      Ну да, выгляжу я так себе, уже в курсе.

      – Поехали, – даёт команду водителю. – Как самочувствие? – с издёвкой интересуется у меня.

      – Можешь сразу приступать к следующей части, – откинувшись на удобную спинку, прикрываю глаза.

      – Что, я не могу поинтересоваться, как чувствует себя мой сын после опустошения моего личного бара?

      – Хреново, пап. По мне не видно? – кошу на него взгляд, сползая по спинке ниже. Очень хочется лечь и отрубиться часов на десять, а не слушать его нотации.

      – Ты вчера целился в человека, – он всё же переходит к делу.

      – Это была случайность. Никто не пострадал.

      – Ты осознаешь, что мог убить девушку? – его тон становится тяжелее от накапливающегося в нём льда.

      Отец лезет в карман пиджака и на сиденье между нами высыпает собранные им гильзы.

      – Боевые, Назар! Да что с тобой?! – срывается на крик, что бывает ещё реже. – Пьяный в дрова. Палец сорвался и на твоих руках была бы чужая кровь! Ты мог убить человека! Я многое тебе позволяю. На многое закрываю глаза, но это перебор.

      – Да я извинился