Его чёрное сердце. Искупление. Алиса Ковалевская

Ещё несколько платьев для меня. Стэлла была куда ниже меня, но платья подошли.

      Когда-нибудь я отблагодарю и её, и Алекса. Когда-нибудь, когда смогу жить без оглядки и страха.

      – Жасмин, – я позвала дочь снова. – Жасмин, я пошла домой. Ты останешься тут?

      Сделала вид, что иду к домику, сама же украдкой наблюдала за дочерью. Заметив, что я ухожу, она подобралась.

      – Подожди! – донёсся вслед её звонкий голосок. – Подожди, фея!

      Подняв плед, я остановилась.

      – Так ты идёшь со мной?

      Солнце отражалось в её тёмных глазах. А может быть, она сама была солнцем, освещающим мою жизнь даже в те моменты, когда всё вокруг казалось беспросветным. Да, именно так.

      Я показала на дом.

      – Идём?

      Жасмин кивнула. Пробежала вперёд и остановилась. Оглянулась, проверяя, иду я за ней или нет. Я смотрела на неё и не могла насмотреться. Утром, когда она ела, не смогла сдержать слёзы. Так много накопилось во мне любви, нежности.

* * *

      Стоило нам войти в дом, сердце забилось чаще. Запах…

      Я остановилась, сбитая с толку. Этот запах я бы не перепутала ни с чем. Свежесть, терпкость и опасность. Так пах только один человек.

      Один мужчина.

      – Я хочу пить! – требовательно заявила Жасмин.

      – Д-да… – ничего не понимая, я заставила себя пройти в кухню.

      Этого просто не могло быть. Не могло.

      – Тебе кажется, – прошептала я одними губами, наливая воду.

      Дала стакан дочери и осмотрела комнату. Всё было на своих местах. В точности так, как утром. Я просто устала за последние дни. Просто привыкла бояться. Его тут нет и не может быть.

      – Ещё! – потребовала Жасмин, протянув пустой стакан.

      – Так сильно хочешь пить? А почему раньше не сказала?

      Она не ответила. Отвлеклась на яркий рисунок в рамке. Наполнив стакан снова, я дала его ей, но на сей раз она сделала пару глотков и вернула его.

      Мне продолжало казаться, что я чувствую запах Амина. Едва уловимые нотки его одеколона и чёрного кофе, хотя утром мы с дочерью пили чай.

      – Где Тоша? – отвлекла меня Жасмин.

      Я посмотрела на неё. Она пошарила по дивану, заглянула под стол.

      – Тоша, фея! Где Тоша?

      – Потеряла?

      Встав, я подошла к ней. Её любимая игрушка. Я точно помнила, что она держала её в руках утром, что собачка сидела рядом на стуле, когда мы завтракали. Потом, кажется, Жасмин бросила её рядом с сумкой. Я как раз принесла парео.

      – А куда ты его положила?

      Дочь опять посмотрела на диван. Я проверила сумку, но там игрушки не оказалось. Жасмин выбежала в коридор и вернулась.

      – Я хочу Тошу! – её губы вдруг искривились, глаза наполнились слезами.

      – Эй, ну ты что? Найдём мы Тошу. Может… Может, он пошёл погулять? Мы с тобой гуляли, и Тоша решил погулять. Давай подождём, пока он вернётся?

      Отстранившись, я посмотрела в её лицо. Она всхлипнула, но плакать, кажется, передумала.

      – Вот, – улыбнулась я, стирая слезинку со щёчки и пытаясь при этом вспомнить,