Моя по всем статьям. Алиса Ковалевская

За ними не тянулся хвост прошлого. Его свихнувшаяся бывшая жена не в счёт.

      – Вроде того, – глотнул я кофе и всё-таки встал за молоком.

      В боку сразу же стрельнуло. Я выругался, поймал взгляд Якова.

      – Сукин сын Афанасьев, – взял молоко и хлопнул дверцей холодильника. – Но ничего. Недолго ему осталось.

      – Я не могу понять, какого лешего он вцепился в эту девчушку, – Яков включил кофемашину. Должно быть, не для одного меня это стало нормой.

      Я качнул головой.

      – Она – его страховка. Если не брать в расчёт и внешнюю сторону. В глазах окружающих он – хороший любящий отец. Зачем ему рушить этот образ.

      – Согласен, не за чем.

      – Он хорошо себя обезопасил. Дерьма у меня на него хватает, и ему об этом известно. Он с самого начала знал, что Алиса не его родная дочь. И под меня он копал давно.

      – Хочешь сказать, раньше ты этого не знал?

      – Догадывался. Афанасьев не стал бы доверять свои дела кому-либо, не прощупав его. Слишком много за ним тянется. Но теперь мне ясно, почему он всегда настаивал на том, чтобы я представлял его интересы.

      – Алиса, – озвучил Яков.

      – Алиса, – подтвердил я. – Лучшей страховки не придумаешь.

      Мы замолчали. Кофемашина продолжала гудеть, давя на нервы. Пять лет моя дочь была фактически рядом со мной, но ни разу я не взял её на руки. Ни разу до последнего времени не заговорил с ней. Можно было винить Кристину, только нужно было смотреть правде в глаза. Виновата была не только она.

      Шесть лет назад всё, что мне было нужно, убедиться, что я могу получить её в любой момент. И показать это ей. Я хотел, чёрт возьми, ткнуть её носом. Тем вечером, когда я выставил её из номера, во мне не дрогнуло ничего. Выкручивало только от понимания, что она вернётся к Афанасьеву и будет ложиться под него по первому его требованию.

      Задаваться вопросом, как сложилось бы, если бы тогда она действительно ушла от него, бессмысленно.

      – Кстати, помнишь про наш уговор? – Яков забрал свой кофе. Плеснул молоко и поставил чашку.

      – Какой ещё уговор?

      – Ты рвался в крёстные, забыл?

      Вот же быстрый дьявол! Я присмотрелся к нему. Когда он попросил меня выступить на его стороне в деле об опеке над Майей, именно это стало условием.

      Условие. Пожалуй, пора было с этим завязывать, тем более, относительно личного. Хотя в данном случае условие мне было по душе.

      – Вот же сволочь, – я тихонько усмехнулся. Мотнул головой. – Заделал-таки?

      – А что тянуть?

      – Действительно, – усмехнулся снова.

      Сперва я относился к его Златовласке, как к простой блажи. Красивая баба, но вокруг Серебрякова таких пруд пруди. Но последующие события показали, что в ней есть куда больше, чем большие глаза и милая мордашка.

      – Как твоя дырка? – судя по тому, что ни один из нас за сегодняшний день не вспомнил о полученном Яковом несколько недель назад огнестреле, всё было в порядке. И всё же.

      – Лучше, чем твои рёбра.

      Только я хотел сказать ему, чтобы он не