А маме не скажем. Екатерина Аверина

захотелось провалиться обратно в небытие. Хочу ответить, но голос пока не слушается, из себя удалось выдавить только невнятный хрип.

      – Может, мне проще самому тебя прибить? – Он сел на кровать рядом со мной и крепко сжал руку. – Стэф, какого хрена ты творишь? Зачем тебя туда понесло?

      Стал судорожно вспоминать, куда «туда» меня понесло. В голове муть, ни хрена не соображаю. Но перед глазами как наяву всплыли потрясающие зеленые глаза, обеспокоенно глядящие на меня.

      Вспомнил!

      – Надо… было, – выдавил из себя.

      – Надо ему! Бля, я отца иногда понимаю.

      – Что? – все же усмехнулся, но тут же закашлялся. Горло невыносимо дерет. – Тоже захотелось меня наказать? Отец, кстати, еще ничего не придумал?

      – Не в курсе. У меня работы валом, а я почти двенадцать часов сижу тут и жду, когда мой брат-дебил очнется.

      – Не сиди. Я же не заставляю. Сделал то, что посчитал правильным в тот момент, и не жалею об этом, – отвернулся к окну, за которым, судя по черноте, глубокая ночь.

      – Даже так? – хмыкнул брат и устало облокотился на спинку кровати. – Расскажешь?

      – Пока нет. Извини. Самому бы разобраться. Дай воды, а? – умоляюще посмотрел на свою копию.

      – Сейчас, – кивнул брат. – И врача позову.

      Протянув мне стакан с живительной влагой, Кристиан помог приподняться и дождался, пока я, чуть не подавившись в начале, все же немного попил. Стало значительно легче, и брат покинул палату в поисках дежурного медика.

      Мои вялотекущие мысли возвращаются в летний жаркий день к девочке, что робко убирает челку с моего лба, думая, что я в отключке. Уловил ее запах. Приятный, легкий, немного сладкий. Напоминает какой-то десерт и еще малина… Там определенно присутствовал аромат этой ягоды. Невольно улыбнулся, вспоминая детство. Как мы с Крисом, приехав в Россию вместе с родителями, не могли оторваться от плошек с ягодами с бабушкиного огорода. Она смеялась над нами и ругала отца, что увез маму в чужую страну. Что она ни дочь, ни внуков столько лет не видела. Но отец стойко выдержал все нотации, а еще через год мы окончательно поселились тут. В огромном даже сейчас, а тогда просто гигантском доме. Бизнес отца пошел в гору, и возвращаться во Францию он не захотел. Чему мама была несказанно рада. А мы? Нам лет по пять было, наверное. Единственной проблемой стал языковой барьер, но русскому нас еще там учила мама, потому адаптировались быстро, и, скажу честно, меня обратно не тянет. Хотя по делам бизнеса отца, да и для общего развития в своем, летал пару раз. Не впечатлился. Мой дом здесь. Крис считает так же. От французского происхождения остались только имена, фамилия и смутные воспоминания.

      Эта девочка совсем не для меня. Юная, нежная, пугливая, но с характером, если вспомнить нашу первую встречу. Испорчу. Сломаю… Нет. Надо отпустить и не портить ей жизнь.

      – Чего ты лыбишься, как кот, обожравшийся соседской сметаны? – в палату вернулся брат и привел с собой врача.

      – А что мне плакать, что ли? – картинно огрызнулся и отдался медику для осмотра.

      – Что