Иль Фарг. Невестка Эмира (перед рассветом). Ульяна Соболева

с себя платье и становись на колени! Только вначале завяжи себе глаза!

      И я вспомнила, как кто-то из женщин прошептал…там в зале для гостей

      «Интересно, а свою жену он будет трахать с закрытыми глазами или…ей все же можно будет смотреть?»

      И швырнул мне черную ленту, продолжая прожигать меня своим черным невыносимым взглядом.

      Глава 1

      Мне было страшно, и в то же время по телу проходила дрожь предвкушения. Сегодня я буду принадлежать Павлику и только ему. Стану по-настоящему его женщиной. И страшно, потому что никогда и ни с кем ничего не было. Берегла себя. Хотела, чтоб красиво и по любви, хотела, чтоб помнить и не стыдно было. Тетя старой закалки у меня, она всегда говорила «умри, но не давай поцелуя без любви»

      У. Соболева. «Невеста для Хана»

      – Пять тысяч баксов найдешь, и ее выпустят.

      – Сколько? Она же не убила никого!

      Слезы застилают глаза, не вижу даже лицо прокурора. Мне оно кажется размытым бледным пятном.

      – Убила бы – не откупились бы! Пять тысяч. Ты что, глухая? И не реви здесь, и без тебя башка раскалывается.

      – Где я их возьму? У нас сестра в больнице после аварии, все деньги на ее лечение уходят! Вы…вы ведь даже не нашли того подонка, который ее сбил!

      – Это не ко мне, а к следаку. И не дави на жалость, у меня таких, как ты, жалких, вагон и маленькая тележка. Мне какая разница? Продай что-то. Машину, квартиру.

      Машину? Какую машину? Нет у нас машины. И квартира двухкомнатная хрущовка, где ремонт сто лет не делался, а еще там отчим прописан. Он и копейки не даст, ушел от нас еще лет пять назад, а от квартиры никогда не откажется. И так намекает, что как только так сразу свою долю отберет, а если маму посадят, то вообще нас всех оттуда вышвырнет. Вспомнила мясистое, испитое лицо отчима, и передернуло всю. Отец…отца у меня давно не стало. Его убили в горячих точках, когда я еще ребенком была.

      – Так, все, Зимина, освободи помещение. Реви в коридоре. Давай. Нервов на вас не наберешься. Несчастные все. А как задницей на вечеринках вертеть, ни о чем не думаете!

      – Я маме помогала. На кухне. Даже не официантка.

      – Заведение увеселительное. Знала, куда шла.

      – Но ведь можно поменьше…хотя бы в половину. Умоляю вас.

      Ударил кулаком по столу и посмотрел на меня из-под круглых очков в толстой оправе. Нет, не из дешевых, а наоборот – из дорогих и модных. Я, когда маме очки искала, видела такие за огромную сумму в «оптике». Мне на такие год работать. А этому борову жирному четверть такого дела, как у мамы, и он уже при очках.

      – Мы что, на рынке? Ты к потерпевшему сходи, посмотри! Посмотри на лицо это. Она его бутылкой из-под шампанского пригрела. А там и отец, и мать хорошие люди. Отец с политикой связан…у него связи имеются. Иди к ним договаривайся. Им поной.

      – Адрес дайте.

      – На, – начеркал на листике, – мне не положено, конечно, но на тебя посмотришь и дерьмом себя чувствуешь. Ты бы в актрисы шла, Зимина. Глядишь, и денег заработаешь. У тебя хорошо получается слезы лить.

      – В