Наследница по найму. Мэдлин Хантер

предполагал, что они обе с годами выработали весьма жесткий характер, чтобы добиться внимания и уважения среди шестерых братьев.

      – Смотри-ка, Кевин, – сказал Николас. – Я думал, он за границей.

      – По-видимому, уже нет.

      Кевин шел по дороге и очень напоминал меланхоличного поэта со своими тонкими чертами лица, глубоко посаженными глазами и копной темных волос. Он не поздоровался ни с одним из своих кузенов и теток, когда проходил мимо их экипажей, и они также не заговорили с ним. Чейз предположил, что брат оставил собственную карету в дальнем конце ряда и предпочел пройти в дом пешком, а не ждать.

      – С ним неприятностей не оберешься, – пробормотал Николас.

      Когда умер дядя Фредерик, Кевина не было в Англии. Не присутствовал он и на оглашении завещания, так что в отличие от остальных его обида будет вполне свежей. Что еще хуже, у него поводов выражать недовольство куда больше, чем у других.

      – Нас всех завещание ошарашило, во всех смыслах, – сказал Николас. – Но что до Кевина, с ним обошлись просто жестоко.

      Чейз не мог не согласиться. Как бы сильно ни любил дядю, он не мог не признать, что некоторые пункты завещания выглядели проявлением неприкрытого гнева.

      – Думаю, мне следует выйти и поприветствовать их.

      – Лучше иди к себе. Дай им время расположиться со всеми удобствами. Встретишься с ними перед обедом в гостиной. Приходи последним, как и подобает герцогу.

      Николас рассмеялся.

      – Мудрый совет.

      – Держись с ними так, чтобы поняли: вы на разных ступенях социальной лестницы, – если позволишь помыкать собой, они к этому привыкнут, и тогда тут начнется ад кромешный.

      – Вечером сообщу им, что состояние герцога больше не будет обсуждаться. Я велел поверенному приехать к трем.

      Николас развернулся, намереваясь уйти, как обещал, но в этот момент в библиотеке появился Кевин и, к удивлению Чейза, расплылся в широкой улыбке.

      Моложе Чейза на четыре года, Кевин был любимчиком герцога благодаря своему живому характеру и экзотическим интересам. Из представителей его поколения у Кевина было больше всего задатков, чтобы со временем сделаться столь же эксцентричным, как его отец и дядя Фредерик, в первую очередь потому, что он всегда выбирал свой собственный путь.

      – Хорошо, что ты вернулся, – сказал Николас. – Поможешь Чейзу не дать им разорвать меня в клочья.

      Кевин бросил взгляд на улицу через окно.

      – Я только что от поверенного, так что, думаю, они попытаются на кого-нибудь напуститься, а дяде претензий уже не предъявишь.

      Николас опешил на минуту, но не стал цепляться к словам.

      – Я тебя предупреждал в письме.

      – Твое письмо я получил, только вернувшись в Англию, два дня назад, и отец напрямик рассказал мне обо всем. Я бы повидался с Сандерсом еще вчера, но отцу была нужна моя помощь в ремонте одного из его автоматов. – Он закатил глаза, говоря об идее фикс своего отца.

      – Что-то особенное?

      – Да, если тебе нравятся