Амулет дождя. Итония. Книга вторая. Нина Левина

вая входную дверь, я был уверен, что родителей нет дома. Но они были. Оба. И оба тотчас оказались в прихожей, стоило мне перешагнуть через порог.

      – Рома, – прошептала мама, и я вздрогнул, услышав забытое за два месяца земное имя и речь, от которой успел отвыкнуть. Мама невольно схватилась одной рукой за отца, а второй за шею, как будто ей стало трудно дышать. – Рома! Сыночек! – закричала она, бросаясь ко мне.

      Её голос прервался рыданиями. Я почувствовал горячую влагу на своём плече и неловко обнял маму.

      – Не плачь, всё хорошо.

      – Ты нашёлся, – только и смог вымолвить отец. Он тряхнул головой, словно убеждая себя, что это не сон, и вдруг резко притянул меня к себе и обхватил вместе с рыдающей мамой. – Ромка! Живой! Нашёлся!

      Я ужасно растрогался такой встречей и понял, что очень соскучился за своими приёмными родителями. Два месяца, проведённые в Итонии, среди интриг и опасностей, заставили меня быстро повзрослеть и забыть, что в сущности я ещё шестнадцатилетний мальчишка, которому иногда хочется родительской любви и заботы. Мои настоящие родители погибли в Итонии двенадцать лет назад при загадочных обстоятельствах, а я малышом оказался в Москве, в земном мире. Мне повезло быть усыновлённым замечательной парой, вырастившей меня как родного. Слушая мамины рыдания и ощущая крепость объятий отца, мне стало стыдно. Я ведь хотел тайком пробраться в квартиру, не встретившись с ними, забрать Амулет дождя и отправиться обратно, оставив прощальную записку. И это после двух месяцев отсутствия! Разве мои приёмные родители заслужили такое?

      – Ромка! – отец наконец разжал объятия и оторвал от меня маму. – Ты не представляешь, как мы счастливы!

      – Что случилось, сынок? Где ты был? Ранен? Что-то болит?

      Мама затащила меня в комнату и быстрым встревоженным взглядом осматривала с головы до пят, пытаясь найти следы побоев или насилия.

      – Со мной правда всё хорошо. Я не ранен, ничего не болит.

      – Целых два месяца, – мама снова захлюпала носом, – не знать где ты, что с тобой. Надо позвонить в полицию! – встрепенулась она. – Сообщить, что ты дома. Они просили сразу связаться, если появятся новости.

      – Не надо, мам.

      – Ты изменился, – заметил отец. Всё это время он не спускал с меня внимательных глаз. – Как будто повзрослел лет на пять. Загорел и возмужал.

      – Правда?

      – Мы искали тебя, Рома. Все два месяца не теряли надежды, – продолжал отец. – Так странно, что ты исчез в том самом лифте, в котором появился двенадцать лет назад. Что произошло после драки с хулиганами? Нам сказали, что лифт сломался внизу. Когда его запустили, тебя не оказалось в кабинке.

      Я вспомнил безумный спуск и невольно поёжился. Я ведь не знал тогда, что серебристый ключ, висевший на шее, открыл дверь в колодец между мирами, и меня унесло в мир под названием Намирус, в Итонию – страну, в которой родился.

      – Где ты пропадал? – допытывался отец. – Заведено дело о твоём исчезновении. Нам придётся позвонить в полицию. Они обязательно с тобой встретятся и станут задавать вопросы. Тебя выкрали? Ты можешь рассказать нам с мамой обо всём без утайки, и мы вместе подумаем, как защитить тебя.

      Первым желанием было поведать родителям всё. О том, что моё настоящее имя Даронт из королевского рода Орвел, о своих смертельно опасных приключениях и о том, что теперь я – король Итонии. Но я испугался, что реакция на подобную «исповедь» может оказаться неправильной, и кроме встречи с полицией мне заботливо предложат беседы с психиатрами. Поэтому я отвёл взгляд и сказал:

      – Я ничего не помню.

      – Совсем ничего?

      – Ну, почти. Помню, как лифт рванул вниз, и в нём выключился свет. Вот и всё.

      – Но ты откуда-то пришёл, – не сдавался отец. Говорить с ним оказалось совсем непросто, он был из тех людей, кто чувствует ложь, замечая её мелкие признаки. – Или приехал.

      – Пап, полчаса назад я очнулся в кабинке того самого лифта, – ответил я, и мне не пришлось прятать взгляд, ведь это была чистая правда. Пожалуй, этим взглядом я смог убедить отца.

      – Ромочка, – мама подняла заплаканное лицо и взяла меня за руки. – Ты ведь больше не исчезнешь?

      И столько было боли и надежды в её голосе, что я соврал, пообещав не исчезать. А про себя решил, что погощу у родителей несколько дней, не больше недели, а перед уходом оставлю им письмо, где расскажу обо всём, чтобы они не волновались и больше не ждали меня. Шевил с Иландрой, конечно, понервничают, но приёмные родители много сделали для меня, к тому же неделя – маленький срок. Пролетит незаметно, зато я не буду чувствовать себя последней неблагодарной скотиной.

      Тем временем мама с отцом суетились вокруг меня, тормошили, обнимали, заглядывали в глаза, словно лишний раз пытались убедиться, что это настоящий я, а не призрак, решивший разыграть их. Мама незаметно ощупывала меня, пытаясь определить степень истощения, и порывалась срочно накормить. А отец зачем-то сделал несколько фотографий, где мы с ней обнимались.

      – Мы