Нарушенная клятва. Ева Чейз

ждал и наблюдал. Собирал мелкие детали, которых однажды могло оказаться достаточно, чтобы что-то изменить.

      Вот о чем я думал, когда мой шанс вдруг ворвался из ниоткуда с проникающим сквозь стены ревом предупредительной сирены.

      Я резко сел на кровати. Сердце колотилось лишь немногим сильнее, чем обычно, но все мое тело напряглось.

      В темноте продолжал звучать сигнал тревоги. Что-то пошло не так.

      Хранители встревожились. Каким-то непостижимым образом выстроенный ими порядок был нарушен.

      Этой лазейки могло оказаться достаточно.

      Но мне надо правильно ею воспользоваться. На этот раз первый шаг плана, наброски которого мы составили в обрывках разговоров за последние несколько лет, зависел от меня, а не от моего брата.

      Это с самого начала должен был быть я. Будь это так, и, возможно, это я бы…

      Мой разум ухватил эту мысль и запер ее в стальной капкан. Я встал на ноги и сделал шаг к двери.

      Встав у нее, я прижался лбом к прохладной металлической поверхности, изо всех сил прислушиваясь к доносящимся из коридора звукам. У меня не было острого слуха Зиана или его способности видеть сквозь стены, но люди снаружи шумели так сильно, что даже через вой сирены я улавливал слабые признаки их присутствия.

      Едва я начал прислушиваться, по коридору прямо у моей двери прогремели тяжелые шаги. К тому моменту, как я их распознал, человек уже пронесся прочь – слишком быстро, чтобы я мог до него добраться.

      Стиснув зубы, я еще сильнее напряг слух.

      Настолько ли плоха ситуация, что сбегутся еще больше сотрудников объекта? Или эта возможность уже выскользнула у меня из рук? Впервые с тех пор, как мы собрали все детали, необходимые для реализации нашего плана, наши тюремщики оказались в, казалось бы, невыгодном положении.

      Кто знал, когда это могло случиться снова.

      Прислушиваясь, я прижал пальцы к двери и направил ощущение своей силы изнутри черепа через грудь и руки. Нужно было подготовиться. Для осуществления этого гамбита требовались все мои силы – все силы, что оставили мне хранители.

      С самого прибытия на новый объект мы обнаружили, что наши способности – даже те, которые мы скрывали, – оказались подавлены. Сдержаны. Они добавляли в пищу или воздух что-то такое, что, должно быть, притупляло, ослабляло действие таящегося в нас оружия.

      Хранители думали, что смогут помешать нам организовать еще один побег. Но они не начисто лишили нас сил. Для этого им наверняка пришлось бы довести нас до полного отупения, а они хотели, чтобы мы были в состоянии плясать под их дудку и выполнять приказы.

      На разработку плана ушло больше времени, чем могло быть при другом раскладе, но мы максимально использовали те скудные навыки, что у нас остались.

      Теперь до моих ушей не доносилось ничего, кроме продолжающегося визга сигнализации. Внутри меня снова разрослась пустота, заставляя сдаться, лечь на кровать, провалиться в вакуум.

      Но я в долгу перед своим братом. Ради него я заставлю заплатить каждого, кто причинил ему боль.

      Ради чего еще