В сердце войны. Александр Карпов

походный вещмешок.

      Она приложила пальцы правой руки к губам и тихо сама себе сказала:

      – И внуков моих, наверное, тоже заберут. Возраст то у них подходящий, –  всхлипнула она и горестно завыла, обливаясь слезами и уронив голову на грудь.

      Витя спешно выскочил из ее дома и сломя голову, не чувствуя под собой ног, побежал домой. Он ничего не видел и не слышал. Людское горе врезалось в его маленькое детское сердце. Едва добежав до дому, он поставил кувшин с молоком на стол в сенях и тут же, выскочив на улицу, спрятался за сараем. Там он сел на корточки, сложил руки на коленках и тихо заплакал, жалея отца, которому предстояло самому участвовать в неведомой, но, видимо, очень страшной войне, и мать, остававшуюся одной с тремя маленькими детьми на руках.

      – Витька, айда к военкомату! – позвал его Цыган. –  Там мужики со всего города собираются. Все хотят ехать воевать с Гитлером.

      Мальчишки под предводительством ребячьего авторитета Цыгана быстро, почти бегом, направились к центру города. По пути они находили длинные тонкие палки и, представляя, что это винтовки и сабли, имитировали стремительные атаки и сражения с врагами, изображаемые в духе героев всеми ими не раз виденного фильма «Чапаев».

      Ближе к центру города улицы были заполнены людьми, что было необычно. Несмотря на понедельник, людские потоки и толчея напоминали воскресный торговый день, когда на центральной площади собирались торговцы. Но сейчас их почти не было. А по улицам передвигались большей частью молодые мужчины, часто в сопровождении женщин и детей. Возле торговых рядов играла гармошка. Кто-то звонким голосом пел частушки. А сквозь плотную толпу мальчишки, наклонив головы, видели через ряды ног танцующих под музыку людей. На другом конце торговых рядов тоже играла гармонь. Но вместо частушек и звонкого смеха молодые мужские и женские голоса пели модные патриотические песни. Гармонист звонко проговаривал под музыку очередной куплет, а потом почти вся толпа одновременно хором пела припев. Мальчишки остановились возле них. С улыбками на лицах, поворачиваясь друг к другу, они тоже подхватили слова песни. Как только гармонист стих, один из ребят радостно прокричал:

      – Митя!

      К ним подошел худощавый молодой человек, брат того самого мальчика, который радостным воплем обозначил его приближение.

      – А вы-то что здесь делаете? Тоже в военкомат идете? А не рано вам еще? Годов десять подождать придется. К тому времени Гитлер уже разбит будет! Домой идите. –  Он погладил по голове своего маленького брата и, переведя взгляд на Витю, уже серьезно спросил его: – А твой-то папка когда отправляется?

      Мальчик ничего не ответил. Он лишь смущенно пожал плечами.

      – Митя, а ты что, тоже на войну собираешься? Мамка сказала, что тебя не возьмут. Восемнадцать только в августе будет, –  с немного ехидным выражением сказал младший брат молодого человека.

      Тот немного смутился, улыбнулся и ответил:

      – Вот так и