Почти повезло. Константин Оборотов

меня с истинного программистского пути. Зачем ему это надо было, непонятно. Вероятно, какой-то голос свыше внушил ему, что такая уж у него миссия.

      – Вот сидишь тут, кодируешь, не жалея себя, день за днем, – нудел Борис мне ухо, в то время как я напряженно пытался понять правила определения области видимости переменной, – год за годом одно и тоже. О чем ты только думаешь?

      – О том, почему переменная вроде бы глобальная, а я ни хрена ее не вижу, – признался я с неохотой, – глюк какой-то странный.

      – Не о том ты думаешь, – нравоучительно продолжал Борис, – задумайся о своем будущем. Ты что, надеешься всю жизнь проработать программистом? Ха-ха-ха! Пожилых программистов не бывает! А ведь тебе уже скоро тридцать будет.

      – Согласен, скоро мне тридцать, а сейчас уже двадцать шесть, – пробормотал я, – какого черта все-таки эта дурацкая переменная не определяется? Она же глобальная, везде должная быть видна.

      – Заметь, ты уже сейчас почти весь выгорел, – продолжал Борис свою вдохновляющую речь, – легкую проблему решить не можешь, какую-ту паршивую переменную найти. А что дальше будет? Поверь мне, ничего хорошего! Мозги все вытекут, вообще ничего соображать не будешь, таблицу умножения и ту забудешь. Кому ты такой будешь нужен.

      Я тяжело вздохнул и задумался. Конечно, Борис – редкая сволочь, но по сути-то он прав. У программиста приятный период жизни очень короткий. Сначала он пыжится, старается всем доказать, что он хоть и молодой, но что-то соображает и может что-то делать. Затем, спустя совсем короткое время, также старательно всем доказывает, что он еще что-то может делать и осваивать что-то новое, несмотря на солидный возраст. И есть совсем короткий период счастья, когда ничего никому не надо доказывать. Как же быстро проходит этот период!

      – А ты сам, Борис, на что рассчитываешь? – решил я перейти в атаку, – и почему целыми днями шляешься без дела, от работы отвлекаешь?

      – Потому и шляюсь, что все тщательно рассчитал, – остроумно среагировал Борис, – хороший сисадмин тот, который ничего не делает. За него сервера работают. Они железные, им все равно. А человек должен себя беречь. Мне сейчас сорок лет, и я в таком спокойном темпе до восьмидесяти без проблем доработаю. Мне никакое выгорание не грозит. Вот так.

      – Ты намекаешь, что настроил свое оборудование и теперь вообще ничего не делаешь? – заинтересовался я.

      – Ну, почему же "ничего", – пожал плечами Борис, – мне, например, подают челобитные по темам блокировки, если человек идет в отпуск, решил поболеть или уволиться. Я не спешу эти заявки выполнять. Пусть народ осознает, кто тут главный в процессе. Без меня ничего не будет двигаться. Отпускник отпускных не получит. Больной задумается, стоит ли болеть. А увольняющийся поймет, что в нашей конторе правило простое, "вход рубль, выход – два". Я уже молчу про заявки на восстановление доступа. Без подарков я такие заявки даже не рассматриваю.