Князь из будущего. Часть 1. Дмитрий Чайка

боярин, – хмуро кивнул Горазд и принял неизбежное. – С караулов, так с караулов. Хотя, я бы начал с бани…

      Горазд не знал, что пара человек, прибывших с боярином, уже начали свою работу. Они пошли на юг, через горные тропы. Да и к чему самому почтенному главе Тайного Приказа караульных обходить? Он сюда совсем не за этим прибыл.

⁂

      Хакон Собака вел две сотни парней из Ангельна. Невысокий, но широкий в кости до того, что казался квадратным, дан шел на юг. Свободных мужей у германцев узнать легко. Длинные, до плеч волосы были аккуратно подрезаны, а густые бороды расчесаны или заплетены в косу. Не должно являться на службу к конунгу в неподобающем виде. Неуважение это. Они пошли одни, без Вышаты. По слухам, посол словенского князя поехал дальше, рассказывать о подвигах шального берсерка Сигурда. Но путь он им показал точный. Даны уже и раньше слышали про богатый торг на трех реках и про молодого конунга, и теперь шли быстрым шагом, покрывая по двадцать миль в день. На месте они будут уже через месяц. Земли нордальбингов они прошли почти бегом, проедая запасы, взятые из дому. Многим еще памятна небольшая война, случившаяся прошлой осенью, когда дружины южных ярлов были разбиты саксами и ушли домой зализывать раны. Каждого десятого хирдмана[19] тогда с почестями проводили в Вальхаллу, а потому даны решил не рисковать.

      В землях сербов еда уже закончилась, и парни стесняться перестали. Они брали по дороге все, что им было нужно. Князь Дерван далеко. Пока узнает, да пока воев соберет, их уже и след простыл. Так было и сегодня…

      Словенская весь на шесть дворов еще спала, когда даны окружили ее, взяв в кольцо. Перепуганные люди посыпались наружу, попадая в руки хохочущих воинов. Мужиков, что попробовали пустить в ход копья, закололи тут же. Остальных избили до синевы.

      – Зерно где? – спросил Хакон, который немного знал словенскую речь. Бодричи жили в неделе пути от их земель, и они частенько встречались на торге в Кельне.

      Серб замотал кудлатой башкой, и Хакон вогнал ему нож в тощую грудь. Он сделал шаг к следующему, который сидел, сжав добела губы.

      – Зерно где? – повторил вопрос Хакон, с трудом выговаривая чужие слова. – Мы зерно взять и уйти. Вы не нужны нам, лесные крысы. Живите.

      Мужик встал и молча пошел в лес, поманив Хакона.

      – Баб и детишек отпусти, тогда покажу, – сказал он, сплевывая кровь разбитыми губами.

      – Не-е-т, – растянул в хищной улыбке губы Хакон. – Я их отпускать, а ты не отдать зерно.

      – Тогда пошел в задницу, немец проклятый, – мужик уселся на землю. – Все одно умирать нам.

      – Огня! – скомандовал Хакон. Ему поднесли факел. – Вон ту бабу мне притащите!

      – Да что ж ты делаешь, охальник! – немолодая тетка завыла, когда к ее лицу приблизился огонь. – Пощади! Покажу все!

      – Упрямое племя! – сплюнул дан. – Веди!

      Яма с зерном была в лесу, в сотне шагов. Сверху ее закрывал шалаш из веток,

19

Хирдман – дружинник (др. сканд.)