Королевская кровь 12. Часть 2. Ирина Котова

что пойдет на помощь в Нижний мир, Поля вдруг уверилась, что все будет хорошо.

      Она всегда верила в него. Несмотря ни на что.

      И, конечно, ее то и дело посещала мысль о том, что все ее сестры, за исключением, наверное, Каролины – которая говорила при созвонах только о своих картинах и жаловалась, что скучает, – принимают активное, героическое участие в спасении мира. Хотя и Каролина тоже… прорицает вот. И только она сама, Полина, заперта в замке и занимается какой-то рутиной на фоне глобальной катастрофы и всеобщего самопожертвования.

      – Во-первых, ты успела погеройствовать раньше нас всех, – сказала ей Марина серьезно, когда она поделилась этими мыслями. – Ты спасла Демьяна, спасла Бермонт, сама еле выкарабкалась. Еще не все иглы вколоты, ты еще одной лапой во власти смерти, а уже думаешь, что недостаточно делаешь. А во-вторых, Поля, в отсутствие Демьяна ты – глава Бермонта. Помни об этом. Да, в твоем характере лезть на рожон, ты не можешь сидеть на месте. Но не всем нужно спасать мир, кому-то нужно думать о таких банальных вещах, как еда, кров и здоровье для людей. Посмотри на Мариана – пока Вася дозывалась в лаве до стихийного духа Рудлога, он стойко занимался страной и детьми. Стал он от этого менее значимым? Нет, как и ты. Твой вклад не меньше из-за того, что ты не на передовой. А тем, кто на передовой, очень важно знать, что есть те, кто обеспечивает им тыл.

      – Спасибо, – проговорила Полина. – Когда ты стала такой мудрой, Марина?

      Сестра скептически хмыкнула.

      – Может, – сказала она с легкой грустью, – мы просто взрослеем, Пол?

      Полина наконец начала задремывать – глядя на рассвет за окном и думая о том, что впереди июнь, когда от зари до зари какой-то час. И вспоминая, как Демьян обещал, что они летом будут гулять с ним по ночному лесу, ходить звериными тропами, есть ягоды и мед, охотиться и учить Полю принимать и понимать звериную часть себя.

      В окне что-то мелькнуло, по стеклу словно деликатно царапнула большая лапа, и Полина подскочила, выхватила из-под соседней подушки пистолет, прицелилась, перекатываясь по кровати, чтобы рухнуть вниз, в укрытие. Выглянула: в окне проявилась огромная полупрозрачная совиная морда, опустилась вниз, – и Поля увидела почти утонувшего в пушистых перьях старика.

      – Тайкахе! – ахнула она, бросила пистолет на постель, подскочила к окну, открыла его, улыбаясь и хмурясь одновременно.

      Шаман с усилием поднялся, сошел по крылу – он был исхудавший, пахнущий костром, травами и молоком. Развернулся в проеме, что-то ласково и гортанно сказал гигантской сове – и она смазанным пятном улетела куда-то вбок.

      В покои Полины распахнулись двери, вбежали гвардейцы, целясь в старика. Тот с достоинством поднял темные руки.

      За спинами охранников пыталась отдышаться, приложив руки к груди, дежурная фрейлина.

      – Это Тайкахе, – так величественно, словно ничего необычного не происходит,