Контракт с чудовищем. Алиса Росман

восстановления. Сквозь стекло я вижу, как суетится сонный врач, а рядом стоит Торин, его лицо напряжено.

      Мне почему-то хочется ему улыбнуться, даже не знаю почему, но сил не хватает, даже чтобы приподнять уголки губ. Кажется, что моё тело мне не принадлежит. Я могу только смотреть в одну точку.

      Мысли беспорядочно двигаются в моей голове. Я снова вспоминаю то, что увидела в той комнате.

      Милли и Торин… Отвратительно. Меня будто магнитом туда тянуло.

      Только сейчас я осознаю, что кабинет врача был в другой стороне. И почему я туда пошла?

      Снова встречаюсь с Торином взглядом. Его зрачки стали вертикальными, он смотрит на меня с ненавистью, а затем разворачивается и бьёт кулаком в стену.

      Дикарь!

      Усмехаюсь и понимаю, что чувствительность лица ко мне возвращается. Могу моргать, а ещё шевелить кончиками пальцев.

      – Вероника. – Перед капсулой появляется врач. – Ещё несколько минут, и вы придёте в себя. Постарайтесь не шевелиться, так процесс регенерации пойдёт быстрее.

      Я закрываю глаза и почему-то снова мысленно возвращаюсь к произошедшему.

      Боли больше нет, но на душе словно скребут кошки. Не могу понять, что произошло.

      Торин – молодой мужчина, а наш брак фиктивный. Логично, что у него есть любовницы. То, что это Милли, конечно, отвратительно. Но мне до этого какое дело?

      Вот только дело есть. Потому что каждый раз, как перед моими глазами возникает образ того, как Торин наклоняет Милли вперёд, придерживая за шею, а затем задирает её платье, меня начинает тошнить.

      Ну это же не ревность? Я не могу ревновать малознакомого дракона.

      – Вероника, вам лучше? – спрашивает врач, в его глазах сверкает надежда.

      Будто от моего здоровья зависит его жизнь.

      – Лучше, – я вяло киваю, – но в теле ещё слабость и печёт в груди.

      – Это сейчас пройдёт. Расскажите, что вы делали, когда начался приступ.

      Глава 17

      Торин Хейл

      Веронику проверяли на самом современном оборудовании. Брали анализы, опрашивали девушку, но не могли ничего найти. Она была абсолютно здорова, если не считать небольшого количества ладышницы, которая ещё не полностью вышла из организма.

      Сколько же она её принимала? Раз приходится столько очищать организм. От одного раза такого эффекта не бывает.

      Хотя она не похожа на тех девушек, которые балуются такой дрянью, однако я не должен об этом думать. Это мой зверь сбивает меня с рациональных мыслей.

      А зверь бесится и нервничает. Рвётся захватить сознание, так, будто от этого зависит наша жизнь. Я пытаюсь разобраться и понять, в чём дело, почему он будто с ума сошёл, но не могу.

      У меня есть подозрения, но я их отметаю.

      Такого не может быть!

      Моя!

      Зверь рычит и рвётся наружу. Я не могу сосредоточиться, все мысли только о Веронике, хочется вытащить её из медицинской капсулы, схватить и прижать к себе, а потом унести туда, где её никто не обидит, где я смогу её защитить.

      Странные, первобытные чувства. Мне несвойственные.

      Усмехаюсь