Жандарм-3. Никита Семин

пока ждем заказ.

      – Мне еще одна важная встреча предстоит, вот и приходится пока ограничивать себя, – словно извиняясь, что вместо вина выбрал морс, сказал Боголюбов.

      – Да я и сам не любитель алкоголя.

      – Ну, рассказывай, как у тебя дела?

      – Все отлично, – не стал я распространяться о случае с газетами.

      – Я уже успел узнать тебя, – хитро прищурился Анатолий, – признавайся – ведь не просто так меня искал?

      – Не просто, – кивнул я. – Деньги за шкуры я получил, спасибо за помощь, – тот лишь беспечно отмахнулся, – но теперь вот думаю, куда бы их пристроить с умом. Поможешь советом?

      – Советом? А сколько ты хочешь пристроить?

      – Четыре тысячи, – прикинув свои возможные расходы, ответил я.

      – Тогда у меня есть для тебя несколько вариантов, – сказал Анатолий.

      И я тут же сосредоточился, чтобы ничего не упустить из его слов.

* * *

      Домой Илья Иванович вернулся в дурном настроении. И как только зашел, особняк огласил его зычный рык:

      – Кирюха!!! Подь ко мне в кабинет!

      Скинув не глядя шляпу, не разуваясь, купец размашистым шагом двинулся туда же.

      Когда он разместился за столом, в кабинет зашел и его отпрыск.

      – Звал, батя? – чувствуя настроение отца, парень зашел не как обычно, вальяжно и с гордо поднятой головой, а насупившись, смотря исподлобья.

      Ногу ему давно вылечили. Потакая желанию любимой, Илья оплатил сыну настойку регенерации. Но в институт об этом сообщать не спешил, чтобы уберечь Кирилла от внимания полиции. А то мало ли как бы там дело пошло. Даже опрашивал студента о событиях того вечера титулярный советник полиции, стоя у кровати парня, пока тот лежал с замотанной ногой.

      – Перед наставником этим институтским извинишься.

      – Но… – попытался напомнить Кирилл о желании отца наказать Бологовского за ранение сына.

      – Никаких «но»! – оборвал его Илья Иванович. – Иначе он обвинение свое из полиции не заберет. Ты что, бегать от суда будешь? Так потом не тебя, а меня трясти начнут, что укрываю сына! Вот то-то радость моим торговым партнерам будет! Я сказал – извинишься и точка!

      – Понял, батя, – скрипя зубами, согласился парень.

      – И вот еще что, – сузив глаза, продолжил купец. – А скажи мне, Кирюша, нет ли за тобой и твоими друзьями греха какого?

      – Ты о чем, батя? – сделал непонимающее лицо тот.

      – А о том, что этот наставник почему-то уверен, что вы не просто так на него напали! Что вы боитесь, что он что-то о вас узнает, за что вас и отчислить можно!

      – Да не узнает он ничего… – пренебрежительно отмахнулся Кирилл.

      – Значит, есть что скрывать, – удовлетворенно кивнул мужчина. – А ну рассказывай стервец! – рявкнул он на сына.

      Вздрогнув, Кирилл попытался еще поотнекиваться, но супротив отца не смог долго запираться.

      – По прошлому году то было, – тихо начал рассказывать Кирилл. – Помнишь, Мишку Тигрова?

      – Сокурсника вашего, что