Синий шепот. Книга 2. Цзюлу Фэйсян

убедить Линь Хаоцина сложить оружие.

      Монах вынул акупунктурные иглы из головы больной. Его движения больше не причиняли боли. Собирая иглы, Кунмин спокойно сказал:

      – Теперь понятно, за что тритон тебя ценит. Вы с ним мыслите одинаково.

      Слова монаха застигли Цзи Юньхэ врасплох. Убрав иглы в мешочек, Кунмин сообщил:

      – Тритон уже отдал распоряжения. Вот уже два дня все трудятся над магическим барьером. У нас в запасе еще пара дней, пока сюда пожалует армия покорителей демонов. Мы как раз успеем установить магический барьер и создать печать, в которой враг увязнет дней на десять, а то и больше.

      Оказывается, Чан И научился строить расчеты и планы. Цзи Юньхэ опустила глаза и улыбнулась:

      – Очень хорошо.

      То, что Чан И научился строить собственные планы, очень обрадовало Цзи Юньхэ.

      Впрочем, за последние шесть лет силы севера значительно окрепли. Это произошло не без помощи монаха Кунмина, однако Чан И тоже усвоил немало. Возможно, Цзи Юньхэ недооценила прозорливость тритона.

      – Самый трудный вопрос заключается в том, как уговорить Линь Хаоцина сдаться. – Монах Кунмин окинул взглядом больную. – По моему мнению, когда враг увязнет внутри печати, тебе стоит выйти и открыть переговоры. Ты лучше всех знаешь Линь Хаоцина, но… тритон не согласен. И я не знаю, как долго ты еще протянешь.

      – Сколько у меня осталось времени, как вы думаете?

      – Твой пульс слабеет, а внутренние органы крайне истощены. Я бы дал тебе несколько дней.

      Цзи Юньхэ на мгновение замолчала, а потом уточнила:

      – Ты сказал ему?

      – Нет нужды скрывать от него правду.

      А-а… Так вот в чем дело. Неудивительно, что Чан И проверял ее пульс, когда она должна была проснуться. Он опасался, что Цзи Юньхэ уже не откроет глаза…

      Чан И оставил на Цзи Юньхэ свою печать, отдал ей сокровенную жемчужину и запер в крошечной комнате, но по-прежнему сомневался, что сделал достаточно.

      Ту ночь Цзи Юньхэ провела, разглядывая ширму. Свеча на столе Чан И горела до рассвета, тритон снял магический барьер только в полдень. Он обогнул ширму и нахмурился, увидев, что Цзи Юньхэ бодрствует.

      – Тебе нужно спать.

      – Очень скоро у меня будет много времени для сна. Позволь напоследок подольше не закрывать глаза.

      Окно было чуть приоткрыто. Лучи зимнего солнца проникали сквозь узкую щель и падали на серебристые волосы Чан И, мягкие и безупречно чистые. Цзи Юньхэ улыбнулась:

      – Раз уж мне не довелось насладиться красотой далеких земель, я хоть полюбуюсь на красавца вблизи.

      Чан И вздрогнул и недовольно прищурился.

      – Цзи Юньхэ!

      Возможно, эти слова напомнили ему о прошлом…

      – А ну-ка, давай. – Цзи Юньхэ снова неожиданно улыбнулась. – Чан И, садись сюда!

      Девушка похлопала по краю кровати. Тритон взглянул на ее руку. Вообще-то он всегда там и сидел, но, когда занять привычное место его пригласила Цзи Юньхэ, шагнул в сторону и устроился