Земли полуночи. Андрей Стоев

следить, чтобы разряд был достаточно слабым, иначе вместо просто неприятных ощущений можно получить то, что Генрих делает. Или вообще вызвать болевой шок, а то и нерв сжечь.

      – А что там за конструкт? – хмуро поинтересовался Иван, уже чувствуя, что ответ может оказаться не самым приятным.

      – Здесь как раз ещё одна сложность, – виновато сказала Ленка. – Нет такого конструкта. Мама сказала, что его никогда и не существовало – никто не озаботился придумать специальный конструкт для такой ерунды. Лекарки это волевым воздействием делают. У них есть такой прибор, который отрисовывает электрический импульс, на нём лекарки и тренируются. Я с этим прибором часа три сидела, отрабатывала. Кеннеру я всё показала, у него тоже получается, а вот как у вас пойдёт – не знаю. Если вы сможете волевым воздействием создавать искорку, то я попрошу у мамы этот прибор на время, чтобы вас потренировать.

      – У нас не получаются пока волевые построения, – грустно сказала Дара.

      – Ну тогда выходит, что только мы с Кеннером сможем и вас, и друг друга тренировать.

      – То есть вы будете над нами измываться – так, что ли? – недовольно нахмурился Иван.

      – Тебя послушать, так можно подумать, что это нам надо, – раздражённо ответил я. – Если мы вас не устраиваем, то нам только проще. Теорию вам Лена рассказала, ну а практику и Генрих обеспечит.

      – Не обращай внимания, Кеннер, – торопливо сказала Дара. – Ваня просто глупость сморозил, как обычно. Вы нас устраиваете, конечно.

      Иван насупился, но возражать не стал, а буркнул:

      – Устраиваете, я просто так сказал.

      Ваня уже изрядно социализировался – раньше он так просто не сдался бы. Да он бы вообще не сдался – сидел бы молча и злобно пыхтел. Вот что с нами творят женщины – парень ведь прямо на глазах меняется. Собственно, я всегда подозревал, что хозяин гарема редко является там главным. Даже с двумя женщинами нужна просто железная воля, а управиться с тремя-четырьмя, наверное, вообще за пределами возможностей обычного человека.

      – Мы тут вот ещё что обсуждали, – сказала Дара, резко переводя разговор на другое, – эта практика на Севере как-то страшновато выглядит. Может такое быть, что Генрих нас просто пугает?

      – Я тоже начал об этом задумываться, – признался я. – Генрих, конечно, попугать любит, но всё же он вряд ли бы стал что-то от себя придумывать. Кроме того, похожие вещи рассказывала Анна Максакова, а вот она уж точно запугивать не стала бы.

      – А отказаться ехать не получится, как ты думаешь?

      – Странный вопрос, – удивился я. – Ты сама-то веришь, что можешь сказать «не хочу ехать», и тебе подберут другую практику?

      – Не верю, – вздохнула Дара.

      – И правильно не веришь, – кивнул я. – Ехать всем придётся. Но что-то с этим Севером всё-таки не так. Знаете, а ведь мне, похоже, есть кого порасспрашивать про Север. Правда, эту тётку все как один называют очень опасной личностью, но на самом деле она мне показалась более-менее разумной.

      – Ты