Мой пёс Тайфун. Евгения Русинова

собачьи взгляды.

      – Сами понимаете, пристроить Ральфа в семью почти нет шансов, – Света закусила губу.

      Её взгляд стал точно таким же несчастным и заискивающим.

      Егору захотелось закрыть уши, зажмуриться и провалиться сквозь землю. Ему было невыносимо стыдно за профессора и очень жаль несчастного пса, но это был не тот друг, которого он искал. Похоже, папа испытывал схожие чувства, потому что ускорил шаг.

      – А это Найки! Милашка, верно? – Света почти бежала следом. – Очень породистая девочка. Прежние хозяева приобрели её за большие деньги у заводчика, а потом… Найки оказалась очень игривой и шумной. И хозяева сдали её нам.

      Словно в подтверждение этих слов, Найки энергично завиляла хвостом и пару раз тявкнула. Егор замер. Может, эта? Такая красивая, и глаза медово-карие, как у самого Егора. Будут вместе гонять мяч на стадионе. Найки будет стоять на воротах, а Егор – забивать голы. «Найки, лови-и-и-и!»

      – А можно мы посмотрим щенков? У вас же есть совсем маленькие? – обратился к Свете папа, выдернув Егора из мечтаний.

      – Конечно, есть. В «яслях». Самые беспомощные наши хвостики. Несмотря на уход, многие из них не доживут до зимы… Им тоже очень нужны заботливые руки.

      – Тогда мы идём в «ясли»! Верно, Егор?

      Егор ничего не ответил. Он совершенно растерялся. Он уже не знал, что верно, а что нет. Как он мог выбрать кого-то одного, оставив в приюте всех остальных? Разве он вправе делать такой выбор?

      – Выше нос, Горыныч, – подбодрил сына папа.

      А Егор уже воткнул взгляд в землю, стараясь ни на кого не смотреть. Лучше не видеть все эти взгляды, и хвосты-пропеллеры, и умильные мордочки…

      – Малыши у нас вот тут, в дальнем уголке, здесь самое защищённое от ветра место, – Кудряшка Света словно не замечала, в каком подавленном состоянии находился от её слов Егор. А может, уже привыкла?

      Но Егор не дошёл до «яслей». Он споткнулся о какую-то трубу, выпирающую из земли. Чтобы не упасть, мальчик схватился за ближайшую сетку. И тут увидел его. Пса! Кажется, порода «немецкая овчарка». Пёс не крутил хвостом, не лаял, не скалил зубы. Он спокойно подошёл к сетке, за которую держался Егор, и коснулся носом его пальцев. Вполне естественный жест, будто пёс и Егор были давно знакомы и привыкли именно так приветствовать друг друга. Мальчик не удержался и неловко погладил пса по морде, просунув руку между ячейками сетки.

      – Привет, – сказал Егор.

      Глава 5. Я выбрал!

      – Ты чего застрял? – папа обернулся. – Нам бы домой вернуться не поздно. А то ведь праздник у нас, кое-чей день рождения.

      – Па, – Егор улыбался. – Дальше можно не идти. Я выбрал. Можно мы его заберём?

      Папа удивлённо хмыкнул. Подошёл к сыну, приобнял его за плечи. Овчарка не дрогнула, не отступила перед незнакомым взрослым мужчиной, так и осталась спокойно стоять рядом с Егором по ту сторону сетки. Будто ожидая команды: «Пошли домой».

      Пёс был довольно рослым, с тёмными, почти чёрными спиной и мордой,