Измена. Ребенок от другой. Юлия Ильская

вообще считаю, что за любовь не нужно бороться, она или есть или нет и если она умерла, то уже не восстановить. Разбитого не склеить, выжженного не восстановить.

      Предательство нельзя простить.

      Что же ты наделал Руслан! Я ведь так верила тебе!

      Глава 6. Где ты шлялась целый год?

       Алиса

      – Мама, Алиса, проснись, – слышу сквозь сон, – мы писать хотим!

      – Ага, ага, да, сейчас, Париж, – бормочу сквозь сон.

      Не хочу просыпаться, мне снится такой чудесный сон, но дети не отстают, теребят меня, дергают.

      Я с трудом продираю глаза и не могу понять, почему я сплю в кресле. Пытаюсь встать, но мое тело затекло от неудобной позы и не желает мне подчиняться. Кое как, со скрипом, встаю на ноги, на пол падает бархатная коробочка.

      Я тут же все вспоминаю.

      Олю, Рому, предательство Руслана.

      Боль снова вонзается в сердце, лучше бы я не просыпалась.

      Я улыбаюсь через силу, глядя на мальчиков, таких сладеньких после сна, взъерошенных. Мое сердце оттаивает, мне есть ради кого жить, есть кому отдать свою любовь. Мужики приходят и уходят, а дети остаются навсегда. Цинично, но очень верно.

      – Ого! Мы летим в Париж?! – кричит Егор радостно и кидается обниматься, – ура! Спасибо, Алиса!

      Я смотрю на билеты в руках Егорки, зря я их вчера не порвала, это подарок Руслана на годовщину. Мы так мечтали всей семьей встретить новый год в Париже, только никак не получалось и вот теперь мечта в руках, только радости никакой, никогда не забыть мне фото моего мужа с другой, тут никакой Париж не поможет.

      На глаза снова наворачиваются слезы, сердце как открытая рана, все саднит и саднит, в душе черным черно, как никогда не было, наверное это предательство любимого разъедает меня, наверное так болезненно умирает доверие.

      Дети ожидающе смотрят на меня, я беру себя в руки и украдкой смахиваю слезы. Ради них я продолжаю дышать и жить, не могу себе позволить расклеиться

      Только не до Парижей мне сейчас, в таком-то состоянии, но как теперь детям это объяснить?

      – Ммм, малыш, давай я потом тебе все объясню, – беру билеты из рук Егора.

      – Я не малыш! – тут же взрывается он, – мне десять!

      – Да, да, конечно! Прости, парень, – быстро поправляюсь.

      Но Егор дуется и отворачивается, ну хоть про билеты забыл на какое-то время.

      – Егор, помоги мне, – пыхчу я, пытаясь отодвинуть тяжеленную тумбочку от двери.

      Как я ее в одиночку вчера передвинула, не понимаю, видимо на адреналине, а сейчас не могу и с места столкнуть.

      – Я же малыш! Мне не справиться, – язвит невыносимый подросток, но все таки помогает мне.

      Мы выходим из комнаты. Охранник на входе вежливо здоровается.

      – Как дела? Как ночь прошла? – спрашиваю я.

      – Все тихо и спокойно, – рапортует он, – девушка ваша в магазин ушла.

      – А, ребенок? – напрягаюсь я.

      – Ребенок спит, я смотрел.

      В