Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии. Безбашенный

менее запыленного, да еще и взмыленного коня.

      Марш-бросок с полной выкладкой, да еще и по петляющей каменистой и страшно пыльной – ага, «день-ночь, день-ночь, все по той же Африке» – горной тропе – удовольствие из серии «на очень сильного любителя». Никто из нас означенным любителем себя не числил, но кого из командования трахает мнение солдатни?

      Уже на бегу наш «почтенный» передал по цепочке информацию, разложившую все по полочкам. Суть ее заключалась в том, что на рудник напали. В Кордубе нас просветили, что представляет собой типичный рудник, так что больше нам разжевывать обстановку не очень-то и требовалось. Кто напал и сколько их – вопрос второстепенный и на расклад мало влияющий. Работа на рудниках такова, что нерадивый раб из числа домашних слуг исправляется моментально, стоит лишь пригрозить ему продажей туда.

      Долбить крепчайшую каменюку плохо закаленным, и оттого давно затупившимся кайлом, в темноте и сырости, дыша пылью и ядовитыми испарениями, да еще и согнувшись в три погибели – рабы мрут там как мухи, и владельцам рудников постоянно требуется свежее пополнение. Но как заставить гарантированных смертников, которым терять заведомо нечего, добросовестно пахать в таких условиях? А элементарно. Загнать в пещеру, дать инструменты, масляные светильники и корзины для руды, поставить у входа сильную круглосуточную охрану и приказать ей «всех впускать, никого не выпускать». Не будет корзин с добытой рудой – не будет рабам ни жратвы, ни воды. Воды, правда, в самом руднике хватает, да только она там такая, что пить ее – лучше уж сразу повеситься. Понятно, что в большой толпе забубенных каторжников всегда найдется безбашенный экстремал, который и такой воды попьет, но питаться камнями вряд ли получится даже у такого отморозка.

      Горы к северу от долины Бетиса – современная Сьерра-Морена, как объяснил мне Васкес – богаты металлом, и рудников в них до хренища. Парочку их мы уже видели по дороге, и на обоих работа была организована именно таким манером. У кого-нибудь есть еще вопросы об обстановке в случае нападения на охрану рудника извне?

      – И чего я не взял с собой из дому губную гармошку? – прохрипел Володя, когда мы очередной раз перешли с бега на шаг. Он и так всю дорогу нудил, что вляпались мы сдуру, нанявшись лагерными вертухаями. Бывшему спецназеру такой вариант службы представлялся довольно унизительным, и возразить тут ему было особо нечего. Мне это, что ли, нравится? Одно дело охранять от разбойников купеческие караваны, и совсем другое – стеречь рабов на каторге. И хотя наш командир, уже не раз бывавший в конечном пункте нынешнего марш-броска, уверял, что там все «не так плохо», верилось с трудом. То, что «экономика должна быть экономной», прекрасно понимали и в античности. А что может быть экономнее концлагеря с зеками? С другой стороны, при худшем раскладе мы ведь вполне могли бы брести сюда в и оковах под конвоем аборигенов, и по сравнению с этим мы сейчас были просто в шоколаде. «Каждому – свое» – так, кажется, было написано