Куплю тебя за миллион. Айрин Лакс

придётся на своей шкуре узнать, что я делаю с маленькими лживыми девочками.

      Он разжимает пальцы и лениво отходит, возвращаясь к своему внедорожнику.

      Тук-тук-тук.

      Моё сердце грохочет невероятно громко, а кровь бежит по венам чересчур быстро.

      Мне кажется, что я даже дышу чересчур громко!

      Замираю, стараясь не шевелиться.

      Тук. Тук. Тук.

      Это уже частят каблуки мачехи по каменной дорожки.

      Я настолько хорошо знаю оттенки её походки, что сейчас, даже не выглядывая из кустов, могу сказать с уверенностью, что она идёт от бедра, вспомнив модельное прошлое.

      Неужели она собирается взять Бекетова… натурой?

      Жуть как хочется на это поглядеть.

      Я осторожно отодвигаю ветку кустарника в сторону.

      Вижу, как Светлана Петровна замирает в метре от Бекетова.

      Ну, я не ошиблась насчёт попытки соблазнить мужчину!

      Пуговицы на изумрудной блузке мачехи расстёгнуты ниже, чем я помню!

      К тому же она отставила ножку в сторону и позволила высокому разрезу юбки обнажить бедро до самой кромки кружевных чулок.

      – Бабки при тебе? – грубо интересуется Бекетов.

      – Денег нет. Бекетов, ты же знаешь, что мой больной и старый муж стал банкротом и бросил несчастную жену в одиночестве. Я ещё скорблю по утрате.

      – Мне до одного места твои скорби. Долги мужа – твои долги. Срок уплаты давно прошёл!

      – У меня ничего нет… Дом – и тот в следующем месяце отберёт банк! – оправдывается мачеха. – У меня нет почти ничего! – и как будто невзначай гладит себя по груди, а потом накручивает на палец рыжеватый локон.

      Бекетов безразлично взглянул на мачеху и остался стоять на месте. даже не шевельнулся.

      Мачеха решила, что это хороший знак и подошла ближе, заведя своё колено между широко расставленных ног Бекетова, пробираясь к его паху.

      – Может быть, иначе договоримся? – мурлыкает призывно.

      Бекетов стоит без движения.

      – Ты предлагаешь мне сунуть высококлассный шланг в ржавую канистру с расхлябанной горловиной? – спрашивает с презрением и смеётся каркающим смехом.

      Ох, вот это он завернул!

      Хочется рассмеяться от того, как меняется выражение лица Светланы Петровны.

      Тем временем Бекетов вырывает из рук мачехи сумочку, методично выворачивает все карманы, отбирает iPad, срывает с шеи мачехи золотое ожерелье с изумрудом и выдёргивает дорогие серёжки из ушей.

      – Это заберу. Даю тебе два дня. На третий день я приеду за деньгами. Не будет денег – выбирай несколько мусорных баков на свой вкус. Отправлю в них по кускам.

      Мачеха замирает.

      – Чего застыла? Вали в дом! Ищи деньги! – рыкает Бекетов и тянется к кобуре.

      Разумеется, мачеха предпочитает убежать от наёмника, как от чумы.

      Громко хлопает входная дверь дома.

      – Выбирайся и шевели булками к машине! – спустя минуту командует Бекетов, раздвинув кустарник. –