Только лучшее. Даниэла Стил

наблюдал за ними обеими с искренним удовольствием. Это был чудесный день! Так хорошо Берни давно себя не чувствовал. После еды они вышли прогуляться по берегу. Джил убежала вперед, выискивая ракушки. Берни подозревал, что им не всегда было так легко: трудно растить ребенка в одиночку, – но Лиз не жаловалась.

      Берни рассказал ей о своей работе в «Уольфс», о том, что тоже хотел преподавать, но судьба распорядилась иначе. Он даже зачем-то рассказал ей о Шейле, которая когда-то разбила ему сердце. На обратном пути, глядя на Элизабет, Берни признался:

      – Знаете, у меня такое чувство, будто я знаю вас много лет.

      Он никогда не испытывал ничего подобного ни с одной из женщин.

      – Я тоже чувствую что-то похожее, причем с той самой минуты, когда увидела вас в магазине.

      – Рад это слышать.

      Берни и правда был почти счастлив слышать ее признание, а Элизабет продолжила:

      – Я увидела в вас родную душу, услышав, как вы общались с Джил. Она потом всю дорогу домой только о вас и говорила. Можно было подумать, что вы один из лучших ее друзей.

      – Я был бы и правда рад стать таковым.

      Их сердечный диалог прервала Джил:

      – Смотрите, что я нашла! Это же песчаный доллар, не поломанный или еще какой.

      – Дай-ка посмотреть, – Берни наклонился, подставил ладонь, и девочка осторожно положила в нее идеально круглую белую раковину. Они вместе рассмотрели находку. – Клянусь Джорджем, ты права!

      – Кто такой Джордж?

      Берни засмеялся:

      – Никто. Просто так иногда говорят взрослые.

      Его ответ, кажется, ее удовлетворил.

      – Ты нашла очень красивый песчаный доллар, – Берни вернул Джил находку так же осторожно, потом выпрямился и посмотрел на ее мать. – Думаю, мне пора: пикник перенесем на другой день.

      Ему совершенно не хотелось уходить, и она это поняла.

      – А может, останетесь поужинать? Столько всего навезли…

      – У меня есть идея получше, – по пути в Стинсон-Бич Берни заметил ресторан. – Дамы, что, если я приглашу вас на ужин? – Спохватившись, что одет не для ресторана, он спросил: – Пустят меня в таком виде, как думаете?

      Он раскинул руки, «дамы» оглядели его с головы до ног, и Элизабет заверила:

      – На мой взгляд, вы отлично выглядите.

      – Тогда что, предложение принимается?

      – Мамочка, давай пойдем! Ну пожалуйста!

      Джил сразу загорелась этой идеей, Элизабет предложение тоже понравилось. Она с удовольствием его приняла и велела дочери пойти переодеться, а тем временем предложила Берни в гостиной пива, но он отказался.

      – Я не большой любитель выпить.

      Элизабет вздохнула с облегчением, потому что терпеть не могла много пьющих мужчин, ожидавших, что много будет пить и она. Чендлер всегда пил слишком много, и она из-за этого нервничала, но тогда ей не хватало смелости сказать ему об этом.

      – Забавно, что кого-то раздражает, когда ты не пьешь.

      – Думаю, они видят в этом угрозу для себя, особенно если сами пьют слишком много.

      В тот вечер они прекрасно