Новые райские кущи. Татьяна Алюшина

родню, которую в таком составе собрать вообще было нереально. По крайней мере, на памяти Сони такое случилось впервые.

      – Подкуп, шантаж, игра на слабостях, привязанностях и тайных страстях, разжигание любопытства, – с явно читаемой, совсем чуть-чуть, ноткой гордости в голосе объяснила бабушка.

      – Класс! – от души восхитилась Софья и повторила: – Вот просто класс! Все как ты любишь.

      – Благодарю, – сдержанно приняла похвалу внучки Эльвира Аркадьевна, произведя даже не кивок, а легкий намек на оный.

      – Нет, ну на самом деле, Эльвира Аркадьевна, это уже несерьезно, честное слово. Зачем мы все здесь собрались и чего ждем? – раздражался Владимир. – Лене нельзя нервничать, ей необходимо гулять на воздухе и больше лежать, отдыхать. – Он кинул быстрый взгляд на жену и продолжил выкатывать претензию: – А вместо этого вы напугали нас каким-то ужасным происшествием, которое отказались объяснять по телефону, и мы помчались сюда, в Октябрьское. Объясните уже, в конце концов, что случилось?

      – Мы ждем еще одного человека, который с минуты на минуту присоединится к нам, – в своей любимой манере отвечать на вопрос сообщила та, чуть повысив тон: – Сейчас Людмила Аристарховна и девочки накрывают в столовой к чаю, будут поданы легкие закуски и сладости.

      – Как у вас тут куртуазненько, однако, – съехидничал дядя Валя.

      Судя по блестящим глазам, слегка раскрасневшимся щекам и умеренно задиристому настроению, дядюшка успел уже где-то «поправить прицел», втихаря закинувшись для уравновешивания нервов «живительным полтинничком», а то и доброй соточкой коньячку, ибо уважал только этот напиток.

      – Прямо «Дворянское гнездо»: «кушать подано, извольте к столу-с», – хохотнул он вдогонку своей сомнительной остроте.

      Дядюшка Валя с большим скепсисом относился ко всему тому политесу и жизненному устою-укладу с закосом под дворянскую жизнь, что обустроила в усадьбе железной хозяйской рукой бабушка Эльвира. И всякий раз, когда оказывался в гостях, не забывал продемонстрировать пролетарскую недобрую иронию. Правда, дальше этого осмотрительно не заходил и от всегда богатого, вкусного угощения за великолепно сервированным столом не отказывался, как и от возможности погостить несколько деньков, и от баньки с пивком и продолжением.

      Иногда, надо признать, дядюшку заносило чуть более дозволенного самому себе уровня критики, поскольку, чем больше было залито внутрь дядюшки лечебного коньяку от нервов, тем жестче становилась его язвительность на данную тему.

      – А чо, правильно! – поддержала инициативу с чаем Дашка и нарочито хрюкнула сатирическим смешком: – Буфет в театре – первое дело!

      – А почему в доме охрана? – задал Володя единственно верный в данной непонятной ситуации вопрос. – Нам что-то угрожает?

      – Никакой угрозы нет, – заверила его Эльвира Аркадьевна и повторила: – Немного терпения, я все объясню.

      В скрытом боковом кармане платья Эльвиры пискнул смартфон, оповещая о входящем