Зима с Шопеном (сборник). Жорж Санд

бытия (если такая формулировка вам не по душе, то тогда «близости к совершенному») человек испытает только в странствовании. В чиновническом обществе дела обстоят еще сложнее: гораздо более глубоко и мучительно осознает вышесказанное тот, кто отрицает это, нежели тот, кто это утверждает. Но, невзирая ни на что, всем нам всегда сопутствует удивительное ощущение надежды, которое постоянно благотворит нашим несчастным сердцам и наполняет их предвкушением совершенности существования, стремлением к идеальному.

      Социальный строй, который вряд ли вызывает симпатии даже у тех, кто поддерживает его, также не удовлетворяет никого из нас; и все мы волей-неволей оказываемся там, где нам хорошо. Кто-то уходит с головой в искусство, кто-то в науку, большинство из нас просто находят всевозможные развлечения. Все, у кого есть свободное время и средства, отправляются в странствия или, точнее, спасаются бегством; ибо суть странствия – не в странствии, а в отстранении. Надеюсь, вы понимаете меня? Ведь кто из нас не хотел бы избавиться от горечи своих страданий или освободиться от бремени зависимости? Все!

      В продолжение темы хочу сказать: только тот, кто поглощен своей работой или развращен ленью, может долго оставаться на одном месте, не испытывая страданий и жажды перемен. Даже счастливчики (коими в наше время могут быть либо самые отважные, либо самые малодушные) надеются, что именно путешествие в другие края может сделать их еще более счастливыми. Не за этим ли в Швейцарию и Италию отправляются в путешествия влюбленные и молодожены, а также ипохондрики или те, кому хочется просто развеять скуку? Одним словом, все – и те, кто полон жизни, и те, кого покидают жизненные силы, – с усердием «Вечного жида»[5] ищут себе в дальних краях пристанище, где можно было бы свить любовное гнездышко или обрести вечный покой.

      Я ни в коем случае не имею ничего против свободного перемещения людей, и мне не хотелось бы видеть будущее таким, при котором люди будут неотделимы от своей страны, участка земли или дома, словно губчатый нарост. Но уж если интеллектуальному и нравственному развитию человека суждено шагать в ногу с развитием индустриальным, то не хотелось бы, чтоб предназначение железных дорог сводилось к перевозке из одной точки мира в другую людей, страдающих хандрой или преследующих порочные цели.

      Я представляю себе другое, более счастливое человечество – более миролюбивое и более просвещенное. У людей будет две жизни: с одной стороны, они смогут быть привязаны к родине, иметь свой семейный очаг и гражданские обязанности, иметь возможность мыслить и философствовать; с другой стороны, они научатся устанавливать честные, открытые контакты, которые заменят собой построенную на обмане торговлю, именуемую «коммерцией», они смогут наслаждаться искусством, заниматься наукой и, самое главное, просветительством. Одним словом, всех нас будет побуждать отправляться в дорогу желание налаживать связи, взаимоотношения и приятные знакомства с

5

«Вечный жид» – Агасфер, персонаж христианской легенды позднего западноевропейского средневековья. Согласно легенде, Агасфер во время страдальческого пути Иисуса Христа на Голгофу под бременем креста оскорбительно отказал ему в кратком отдыхе и безжалостно велел идти дальше; за это ему самому отказано в покое могилы, он обречен из века в век безостановочно скитаться, дожидаясь второго пришествия Христа, который один может снять с него зарок.