Стенка на стенку. Казанский феномен подростковых группировок. Любовь Агеева

сериал Жоры Крыжовникова дали мне много дополнительной информации, уточнили аргументы моих публикаций, сделанных по горячим следам.

      Газета – не научное издание, где знания предстают в полном и системном виде. Это скорее калейдоскоп мнений, отражающий живое дыхание жизни. Но если каждый отдельный «камушек» научной ценности не представляет, то все вместе они дают достаточно убедительную картину. К сожалению, невозможно здесь рассказать обо всех газетных публикациях и научных исследованиях, посвященных «казанскому феномену». Даже многие собственные материалы в «Вечерней Казани» останутся за кадром.

      Я не причисляю себя к исследователям преступности несовершеннолетних. Моя книга «Казанский феномен: миф и реальность» не была даже научно-популярным изданием – тогда бы в ней были ссылки на источники. Меня можно назвать исследователем источниковой базы по «казанскому феномену», имеющим личные впечатления. За эти годы мы, конечно, стали знать и понимать гораздо больше, чем в июле 1990 года, когда я отдавала рукопись в Таткнигоиздат.

      И еще одна исходная посылка моего анализа: ни в своих газетных материалах на страницах «Вечерней Казани», ни в первой книге, ни сейчас не претендую на истину в последней инстанции. Я сознательно включала в книгу 1991 года всю разноголосицу позиций, выявленных «Вечеркой» при оценке событий. Читатель находил в газете мнения людей разных возрастов и социального положения, дилетантов и специалистов, родителей и должностных лиц. Было очень важно зафиксировать коллективный поиск истины и путей борьбы со злом. Читатель без труда заметит, что основным жанром, в котором я тогда работала, было интервью. И каких-то универсальных рецептов ни я, ни мои собеседники не обещали.

      Несмотря на всю оригинальность так называемого казанского феномена, он воплотил в себе многие типичные явления жизни в СССР того времени. Ведь с конфликтом «отцов» и «детей», с бездуховностью подрастающего поколения столкнулись не только казанцы. И не только наш город стал средоточием многих экономических, социальных и других проблем, которые повлекли за собой рост преступности, в том числе среди подростков и молодежи. Просто в силу разных обстоятельств Казань, как писал в «Литературной газете» Юрий Щекочихин, оказалась «наиболее изученной моделью явления, с которым столкнулось наше общество».

      Название первой книги — «Казанский феномен: миф и реальность» – было взято не случайно. И совсем не потому, чтобы заинтриговать читателя. Нужно было восстановить объективную картину того, что случилось в нашем городе. Мифы мешали постижению действительности. И лишь полная правда способна была подсказать выход из кризиса.

      В книге представлено несколько текстов, в основном из «Вечерней Казани», которые в момент публикации позволяли думать о том, что в «датском королевстве» происходит что-то неладное, однако мало кто об этом подумал. Но когда проблемы в подростковой среде наконец-то заметили, реакция была по накатанному сценарию: перекладывая ответственность