Обо всем и ни о чем (сборник). Хосроу Шахани

мечети раздастся мой гомерический хохот? Как на это посмотрит оратор? А уважаемые, достопочтенные отцы города? Что сделают со мной родственники усопшего? Обругают? Выгонят вон? Я отчетливо представил себе, как, спасаясь от них, бегаю вокруг мечети. А они гурьбой преследуют меня…

      Короче говоря, один Аллах ведает, какие муки я претерпел в тот день из-за этого проклятого смеха. Но стоило мне после молебна выйти на улицу, как веселье мое испарилось…

      Прошло дней десять – двенадцать. Как-то раз в служебное время в комнату к нам вошел неизвестный господин и что-то спросил у моих сослуживцев. Они кивнули в мою сторону. Незнакомец приблизился ко мне и шепнул на ухо:

      – Следуйте за мной, я из седьмого отделения.

      – С кем имею честь? – поинтересовался я.

      – Я уполномоченный, – ответил он.

      – А что случилось? Почему я должен идти с вами?

      – Не знаю. Моя обязанность – отыскать вас и доставить по назначению.

      Поскольку совесть моя была чиста, я спокойно встал и вместе с незнакомцем направился в седьмое отделение.

      Когда я вошел, начальник пригласил меня сесть. Я сел. Начальник закрыл лежащую перед ним папку и раскрыл новую. Уточнив мои биографические данные, он спросил:

      – Какие у вас были отношения с покойным губернатором?

      – Никаких отношений, ваше превосходительство, – ответил я. – Куда мне до губернатора… Но он – милейший человек! Я, как и все, расстроен его смертью.

      – Зачем ты потащился на молебен?

      – То есть как зачем? Странный вопрос, господин начальник! – удивился я, а сам подумал: видимо, покойник в чем-то провинился, а я, ничего не зная об этом, пошел на службу по нем. Не расценили бы это теперь как свидетельство моей с ним близости!

      Я проглотил слюну, собрался с мыслями и, чтобы не попасть впросак, уклончиво ответил:

      – Все пошли, ваше превосходительство, ну и я пошел.

      Начальник понимающе улыбнулся:

      – Я знаю, что все пошли. Но все пошли, чтобы разделить горе близких покойного. А ты зачем потащился?

      – Ну и я для этого же пошел, – неуверенно ответил я. – Мне непонятно, что вы имеете в виду.

      – Ничего, сейчас поймешь, – затянувшись сигаретой, ответил начальник.

      Он достал из ящика две объемистые картонные коробки и спросил:

      – Ты что, был противником губернатора?

      – Противником? Что вы! Да если бы я был противником губернатора, разве я провожал бы его гроб пешком до самого кладбища?

      – Ну а если ты не был его врагом, почему ты радовался его смерти?

      – Кто, господин начальник, я?

      – А кто же еще?

      Ну и дела! Похоже, что разговор принимает дурной оборот. Во рту у меня пересохло, кровь стучала в висках, но в то же время я был рад, что покойник по крайней мере ничем не запятнал себя. К тому же чувствовалось, что и начальник седьмого отделения – один из его почитателей…

      – Господин начальник! – воскликнул я. – Что вы изволите говорить? Как я мог радоваться