К далекому синему морю. Дмитрий Манасыпов

Чолокяна мирно хрустели из торб. Тихо посвистывали сырые дрова в раскаленной бочке. Сам Чолокян, что-то шепча во сне, ворочался и порой похрапывал. Остальных одноглазый не слышал. Не услышал и Багиру, подошедшую сзади. И вздрогнул, только когда та опустилась на ступеньку выше.

      – Стареешь?

      – Да никто не молодеет, – мужчина залез во внутренний карман, достал портсигар и закурил.

      Багира втянула запах самосада и поморщилась.

      – До войны смолили и смолили, и сейчас никак не бросите.

      – Сама не курила?

      – Бросила… давно.

      – Ну и не завидуй, не порть кайфа.

      Какое-то время молчали.

      – Откуда меня знаешь? – женщина начала разговор первой. – Ни разу тебя не видела.

      Одноглазый хмыкнул:

      – Зато я видел. Как раз один раз. И слышал.

      Багира поерзала.

      – Надо же. Наша слава опережает нас самих.

      – Типа того. Ты красивая.

      – Ишь ты… – женщина, это одноглазый понял сразу, улыбнулась. – Давно мне такого никто не говорил. Да красоты-то и не осталось.

      – Это тебе так кажется. Красота она либо есть, либо нет. Испортить ее трудно.

      – Даже шрамами?

      – Даже ими.

      – Ну да…

      В дырках окон снова загрохотало. Зимняя дикая гроза бушевала не на шутку. Молнии втыкались острыми белыми вилами чуть ли не в стены. Одноглазый покосился на женщину. Он сказал ей правду. В блеске сумасшедших небесных разрядов это полностью подтверждалось.

      Красивый, поистине королевский профиль тонкого, чуть длинноватого носа. Плавные брови над пусть и небольшими, но правильными глазами. Яркие полные губы, созданные для улыбок. И поцелуев. И их совершенно не портил шрам, идущий от подбородка до носа.

      – Красивая? – она вздохнула. – Красивая. Была когда-то красивой. Помнишь, перед войной в рязанское высшее начали девчонок принимать?

      Одноглазый кивнул. Он помнил. Хотя и не понимал. Ни тогда, ни сейчас.

      Багира замолчала. Ненадолго.

* * *

      …помнишь, да? Сперва смешно смотрелись, это точно. В Контакте, когда первые фотографии с присяги появились, сколько глумились. Идите борщ варите, а вон та, рыжая, ниче так, девушка, это автомат, а не член, держите крепче, не бойтесь. Половина тех, кто такое писал, в армию даже тогда идти боялись. На год. Ссали и просили мамку с папкой денежек заплатить и отмазать. Но то ладно.

      Нас в Новоросс отправили. Как раз на втором курсе были. На горную подготовку. У моря лазали, а потом на Кавказ отправили. То ли повезло, то ли нет. По Новороссу же как били, знаешь? Там спеклось все, что могло спечься… наверное. Не была, что мне там делать?

      До Кавказа мы так и не доехали. Через Ростов должны были отправить, поездом. А мы встали, что-то с путями случилось. То ли перед нами комбайн сбили, то ли еще чего. Какой комбайн? Да хрен знает, «Джон Дир», возможно. Да ну тебя, самый настоящий комбайн, на переезде. Да. Ты слушаешь? Вот и не перебивай.

      Самое