Белоснежка для его светлости. Ева Никольская

играть без особых проблем, ведь прятать эмоции за маской гордой и неприступной «снежной королевы» оказалось так удобно.

      Обстановку разрядила Клотильда, начав расспрашивать новых знакомых об их городе, о грядущем торжестве и о многом другом, что меня бы тоже очень заинтересовало, если б не две рыжие леди, присутствие которых портило настроение. И если одна после слов Варга об устранении ее от дел затаилась, изображая покорную овечку, то вторая, напротив, старалась быть в каждой бочке затычкой. Камелия отвечала на вопросы Тиль, нарочито громко шутила, поднимала тосты за любовь и фальшиво смеялась, стремясь показать, как она счастлива. Это было ложью. Все было ложью! И меня от ее лжи слегка подташнивало. Хотя, может, виной тому была вовсе не рыжая особа, а сладкие фрукты, которых я переела с легкой руки Яры, притащившей нам с компаньонкой целую чашу сочных плодов.

      Будущая свекровь, леди Ванда Лиам, бросала скупые реплики в общий котел разговора, даже не пытаясь перебить рыжеволосую «звезду застолья», и разглядывала меня с интересом ученого, мысленно препарирующего вожделенный образец в надежде добраться до его сути. Отец жениха, милорд Эйнар Лиам, ограничился веским: «Добро пожаловать в семью», сказанным в самом начале трапезы, после чего лишь хмыкал, прислушиваясь к беседе. То одобрительно, то насмешливо, то с явной укоризной, а иногда и с раздражением. Особенно когда изрядно выпившая Камелия завела речь о несправедливости договорных союзов. Впрочем, ее быстро заткнула Ванда, сказавшая, что из любого брака можно сделать идеальную семью, если, конечно, постараться. А потом посмотрела на меня, щуря светлые, как у всех здешних магов, глаза, и спросила в лоб, нравится ли мне ее старший сын.

      – Чем дальше, тем больше, – ответила я чистейшую правду, ведь благодаря тому, что прилюдно дал отставку Уне, Варг заметно вырос в моих глазах, да и Камелию поставил на место с ее намеками на мою непригодность на роль хозяйки и их с милордом связь. Правда, я сильно сомневалась, что супруг действительно будет что-то объяснять молодой жене по хозяйству, тратя на это вечера, но слова его, бесспорно, были приятны.

      – Вот и славно, девочка, – покачала головой Ванда, довольная моим ответом, и совсем не аристократично пихнула локтем мужа, кивнув на свой опустевший бокал.

      Народ вел себя за столом по-семейному просто, и даже присутствие двух незнакомок не особенно смущало гостей. Судя по всему, такие ужины не были для них редкостью, поэтому напряжение, витавшее в столовой поначалу, довольно скоро развеялось. Ну а мне надоело строить из себя «ледышку», и как-то незаметно для самой себя я начала общаться с будущей свекровью, которую интересовало, как нам с подругой удается не путаться в многослойных юбках и не задыхаться в пыточных штуковинах, надетых поверх лифов. Посмеявшись над модельерами, стремящимися усложнить жизнь клиенткам, мы помянули также этикет, некоторые правила которого мать эррисара не понимала