Приказ простой. Георгий Лопатин

именно из расчета, что вы сейчас выбежите его спасть.

      – Не было раньше такого…

      – Все случается в первый раз. Опять же орет громко, так что его по всему ущелью слышно, потому и духи его вполне могут слышать и сделать соответствующие выводы.

      Бах! Бах! Бах!

      – Ну, что я говорил? Сейчас бы покосили на хрен всех спасальщиков…

      – А-а-а!!! Я ранен!

      – Да заткнись ты уже! Сейчас вытащим!

      Боец и впрямь замолчал. Анатолий, выждав еще некоторое время и убедившись, что душманы больше стрелять минами не будут, дал команду выдвигаться спасать раненого, ну и сам выскочил.

      Боец оказался ранен в филейную часть. Причем что интересно, штаны оказались целы. Картина была ясна, боец засел в «философский домик» подумать о вечном, а тут обстрел. Вместо того, чтобы остаться в относительно укрепленном месте, сортир так же сложили из камней, он на инстинктах выскочил наружу, ну и словил осколок.

      Повторный налет пережил без последствий, так как лежал в углублении.

      – Ну вот, жопу тебе заштопают, одно хорошо, штопать собственные штаны тебе не придется.

      Бойцы грохнули излишне громким смехом, сбрасывая нервное напряжение.

      Анатолий же подумал, что на этой войне хватает маразма, еще и в том плане, что они вроде как на войне, а снабжение идет по нормативам мирного времени и замена формы производится в установленные по графику время, а не по мере износа и порчи имущества, отчего многие бойцы к концу срока ношения ходили в откровенной штопанной перештопанной рванине… И так до конца войны.

      «Вбухиваем миллиарды в вооружения, но экономим копейки на одежке», – мысленно сплюнул лейтенант.

      И новый обстрел.

      «Пятый обстрел… После каждого намаза они по нам палят что ли? Или перед ним?» – подумалось Киборгину.

      – Достали суки…

      12

      – Серега… – растормошил Анатолий старшего сержанта. – Вставай.

      – А?! Что?!

      – Пойдем наружу, скажу кое-что…

      Лейтенант со своим заместителем покинули убежище.

      – Сколько времени, товарищ лейтенант? – спросил «замок», зевая и поеживаясь, так как ночью в Афганистане довольно прохладно.

      – Три часа ночи.

      Тут старший сержант разглядел как обвешался оружием командир взвода. Автомат на груди, за спиной пара «мух», снайперская винтовка и мешок, в котором тоже лежало что-то тяжелое.

      «Гранаты!» – осенило его.

      – А зачем…

      – Затем. Схожу прогуляюсь на соседнюю гору… говорят, с нее восход куда как красивше.

      – Товарищ лейтенант! Это сумасшествие! Я вас не пущу!

      – Куда ты денешься? В общем не знаю как получится, но надеюсь вернуться до обеда. Ждите, надейтесь, хе-хе. Все это время тебе меня надо прикрыть если вдруг меня хватятся. Скажем с поносом в сортир засел, а если еще раз попробуют на связь выйти, имитируй посадку батареи в рации.

      – А бойцы?

      – Треплу я устрою такую жизнь, что он сам повеситься захочет. Но это я потом им по возвращении все популярно объясню… Сейчас