Жены и дочери. Элизабет Гаскелл

усталость от обязанности развлекать гостей и раздражение от их бесконечных восторгов по поводу всего без разбора.

      – Почему бы не отправить обе кареты, мама, и не избавиться от них от всех разом? – сказала леди Каксхейвен. – Эта рассылка группами невообразимо утомительна.

      И в конце концов, без всякой методы и с великой поспешностью, гостей отправили по домам всех разом. Старшая мисс Браунинг поехала в карете, а мисс Фиби вместе с несколькими другими дамами разместили в просторном семейном экипаже из тех, что сейчас мы назвали бы «омнибусом». Каждая из сестер была уверена, что Молли Гибсон поехала с другой, тогда как в действительности она в это время крепко спала на кровати миссис Киркпатрик, урожденной Клэр.

      Наконец горничные пришли прибрать в комнате. Их разговор разбудил Молли, и она села на кровати, пытаясь убрать волосы со вспотевшего лба и понять, где находится. Она соскочила на пол и спросила у изумленных женщин:

      – Скажите, пожалуйста, когда мы уедем домой?

      – Господи спаси и помилуй! Кто бы мог подумать, что здесь кто-то есть! Вы приехали с дамами из Холлингфорда, дорогая? Они уже больше часа как уехали!

      – Ой! Что же делать? Дама, которую зовут Клэр, обещала разбудить меня вовремя. Папа будет беспокоиться, где я, а что скажет Бетти – я просто не знаю!

      Девочка расплакалась, и горничные обеспокоенно и с явным сочувствием переглянулись. И в эту минуту из коридора послышались приближающиеся шаги миссис Киркпатрик. Она негромким и мелодичным голосом напевала какую-то итальянскую песенку, направляясь в свою спальню, чтобы переодеться к обеду. Одна горничная сказала, многозначительно взглянув на другую: «Лучше предоставить это ей», и они пошли заниматься своим делом в другие комнаты.

      Миссис Киркпатрик открыла дверь и остолбенела при виде Молли.

      – Боже мой! Я совсем забыла про тебя! – произнесла она наконец. – Нет-нет, только не плачь, а то станешь совсем некрасивой. Конечно, я должна уладить то, что ты проспала, и, если мне не удастся отправить тебя в Холлингфорд сегодня, ты останешься ночевать у меня, а завтра утром мы уж как-нибудь постараемся отправить тебя домой.

      – А как же папа? – со слезами воскликнула Молли. – Он любит, чтобы я готовила для него чай. И ночной рубашки у меня нет.

      – Давай не будем устраивать трагедию из того, что сейчас не исправить. Я одолжу тебе ночную рубашку и все, что нужно на ночь, а твой папа как-нибудь сегодня обойдется без приготовленного тобой чая. А ты постарайся в другой раз не проспать в чужом доме – не всегда повезет оказаться среди таких гостеприимных людей, как здесь. И вот что: если ты перестанешь плакать и будешь себя хорошо вести, я попрошу для тебя разрешения прийти к десерту вместе с молодым мистером Смитом и младшими барышнями. Ты пойдешь в детскую и выпьешь с ними чая, а потом ты должна вернуться сюда, причесаться и привести себя в порядок. По-моему,