Сбежать от Тёмного Генерала. Хэля Хармон

я впервые вижу такой спектр эмоций у змеи. Не смотря на годы проведенные бок о бок с коброй-Златкой. Не нахожу ничего лучше, чем воскликнуть: “не называй его так!”

      Но Змей не слушает, он уже свернулся вокруг меня в два широких кольца и начал прерывисто шипеть. Это смех. Изначальная сила, как же странно мы смеемся. Нечто среднее между смехом Златки и смехом прежнего Владыки Хаоса.

      – Но он ведь змееныш, Арави… наш змееныш.

      У меня дрожит все внутри, дрожат руки, дрожит голос.

      – Ты… рад? – осторожно заглядываю в золотистые глаза Змея.

      Кольца вокруг меня сжимаются сильнее. Раздвоенный язык на миг касается моего лица. Он рад.

      – А Арон?..

      – Наивная Арави… – снова прерывисто шипит Змей, – я и есть Арон… Мы одно и то же… но я могу скрыть от человеческой ипостаси часть нашего общего знания. На благо…

      – А змееныш…, – продолжает Змей уже серьезно, – голоден. Его надо кормить, Алис-с-са… Не так как привыкла ты. Он так не нас-с-сыщается… И ты так погибнеш-ш-шь. Он старается не навредить… но он не с-с-сможет…

      – Как кормить? – произношу беззвучно, одними губами. Но Змей меня прекрасно понимает.

      Он молчит. Знает, что мне не нужен его ответ. Потому что я и сама начала догадываться.

      И от этой догадки мне становится жутко.

      Арон

      Когда я возвращаю человеческую ипостась, Эва очень молчалива и сосредоточена. Но не напугана, что меня слегка удивляет. Она так напряженно размышляет, что у нее между бровей обозначается смешная продольная складочка.

      Эва на меня не смотрит. И мне это не нравится.

      В другой раз я бы начал искать в этом знаки неуважения, риски для моей власти… но почему-то сейчас… что это со мной? Губы сами собой хотят растянуться в счастливой улыбке.

      Почему?

      У меня возникает ничем не оправданное ощущение, что все к лучшему. Что я смогу все преодолеть. Мы сможем. Только что еще за “мы”?..

      Гоню прочь наваждение.

      Но понимаю, что не могу сосредоточиться на допросе задумчивой Эвы. Потому что у меня в груди все дрожит от радостного возбуждения, внутренняя тьма заворачивается в маленькие веселые вихри, ниспадает в ментальном поле звонкими черными водопадами.

      Понимаю вдруг, что через окно в спальню врывается ночной свежий воздух. Что в последнем порыве ветра от меня скрывается тень запаха. Знакомого, сливочно-персикового, пряного. Запаха Алисы… хотя, нет, немного другого…

      “Здесь кто-то еще был?” – обращаюсь в ментальном поле ко второй Ипостаси.

      “Нет, больше никого здесь не было”, – отвечает Змей.

      Я и так знаю, что не было. У нас один разум на двоих. Так что же меня смущает? Темные пятна в ментальном поле…

      Беру Эву за руку, вывожу на просторный балкон. Пусть тень того странного запаха покинет комнату, иначе я буду думать не о том, о чем нужно. Кивком приказываю юной целительнице сесть за кованый витой столик. Она безропотно мне подчиняется. Сам сажусь напротив.

      Кроме этого столика и пары таких же стульев на балконе