Моя милая ужасная невеста. Марина Владимировна Ефиминюк

заткнуться, как заговорил Закари Торстен:

      – Ты пыталась поступить в светлую академию Эсвольд. Почему тебя не взяли? Оказалась недостаточно светлой?

      – Иди в… пень! – рявкнула я на просветлевший шар и от раздражения так дернула пуговичку из черной жемчужины, что едва не отодрала ее с корнем.

      Не успела я надеть сережки, как в шаре снова заклубился дымок. «Умный замок» немедленно позволил голосу Закари Торстена заполнить тишину южной башни.

      – Сентябрь, – снова промурлыкал он, – ты когда-то пела в хоре? Споешь мне что-нибудь?

      У меня дернулся глаз. Я схватила шар, хорошенько встряхнула и, поднеся к губам, сцедила:

      – Заупокойное заклятие, если ты не забудешь адрес моего почтовика, недоумок!

      Едва шар вернулся на подставку, как в глубине заклубился черный дымок ответного послания. Я решительно дотронулась светящимся пальцем до круглой стенки. В разные стороны брызнули серебристые искры светлых чар. Дымок мигом растаял.

      – Не получать сообщения от темного чародея Закари Торстена, – приказала послушному артефакту.

      Глядя в зеркало, расчесала волосы, поправила строгий воротничок-стойку и вышла из комнаты. В малую столовую я шагала торопливо. В анфиладе гостиных, подхватив широкий подол, и вовсе перешла на бодрую рысцу. Мама свято чтила закон, что хозяева дома не имеют права приходить позже гостей, а у меня всегда имелась некоторая проблема с пунктуальностью. Но в открытые двустворчатые двери я все равно влетела самой последней из Варлоков. Семья была в сборе, не хватало только отца.

      – А вот и я!

      Матушка смерила меня придирчивым взглядом и остановилась на носах грубых ботинок, торчащих из-под платья. Бровь выразительно поползла наверх. С улыбкой я одернула кружевной подол и прикрыла непотребную для девушки (исключительно по мнению родительницы) обувь.

      – Почти опоздала, – отозвалась мама.

      – Ключевое слово «почти», – улыбнулась я и торжественно поприветствовала народ ритуальной фразой: – Тихого поминального вечера родственникам.

      Столовая была готова к трапезе: на столе, застеленном черной скатертью, стояли медные тарелки и стаканы. Магический свет не зажигали, вокруг горели свечи. От их неровного мерцания на стенах, плотно закрытых портьерах и потолочных фресках танцевали тени. Оплавлялись черным воском налепленные на каминную полку ритуальные свечи. Горячие капли свободно скатывались на мрамор и собирались фигурными наплывами.

      – А где папа? – спросила я у Дарины, одетой в изящное черное платье.

      – Водит верховного Алистера по замку, – тихо ответила она.

      Торстены появились в коридоре ровно в тот момент, когда замковые часы церемониально пробили десять. Дружной толпой они остановились на пороге и, как приказывали традиции, Люция произнесла:

      – Тихого поминального вечера ковену Варлоков.

      Секундой позже двери в столовую захлопнулись перед носом гостей. В комнате повисла тяжелая пауза.

      – Зараза, открой, –