Петербургские мечты. Две книги под одной обложкой. Татьяна Устинова

на нос очки и двинулась вместе со своим шатким стулом, чтобы как-то скрыться от Галочки и Раечки, которые продолжали стоять перед ней. – Я в Питер лечу, на съемки.

      – Вот так всегда, – сказала в трубке Любанова. – Вот все в Питер на съемки летят, а я одна, как дура, прусь туда же на переговоры!

      – Ты в Питер летишь?

      – Ну да. Завтра утром.

      – Так я завтра оттуда уже уеду, – огорчилась Мелисса. – Что ж ты мне не сказала, что тоже собираешься, Лерка! Я бы все подвинула и завтра с тобой полетела!

      – А ты мне что не сказала?! Я бы все подвинула и сегодня с тобой полетела!

      Круг опять замкнулся, подумала Мелисса. Вот ведь какой сегодня день. Как с утра не заладился, так даже кофе невозможно выпить и с лучшей подругой повстречаться в городе на Неве!

      – Ты только не забудь, что в выходные вы у меня на даче.

      – Я не забыла, Лер.

      – Ну, хорошо, что хоть это не забыла, с твоим-то склерозом!

      Считалось, что, как человек творческой профессии, Мелисса все забывает, путает и ничего толком не знает.

      – Тогда мягкой тебе посадки, и Ваське привет.

      – Васьки нет. Мы поссорились.

      – Как?! – поразилась Любанова. – А где он?

      – Дома, наверное.

      – Постой, Голубкова. Ты чего, одна в Питер летишь?

      – Ну… да.

      – Дура, что ль, совсем?! – грубо спросила Лера. Это она умела. – Куда тебя понесло одну?! Ты ж у нас мировая знаменитость, тебя там сейчас на куски порвут!

      – Никто меня не порвет, – быстро выговорила Мелисса, косясь на теток, – никому я не нужна.

      – Вот я сейчас позвоню твоему Ваське и скажу, чтобы он срочно чесал за тобой в Шереметьево.

      – Посмей только!

      – А мне что? Я посмею! Кроме того, мне тебя, дуру, жалко! Это же надо было сообразить, одной переться!

      – Ничего со мной не будет. Я женщина-асфальтоукладчик.

      – Это нам известно, но полоумных-то вокруг полно!

      – Лер, угомонись. Все будет хорошо. И не вздумай Ваське звонить!

      Она нажала кнопку отбоя на телефоне и вздохнула.

      Галочка и Раечка придвинулись еще ближе и смотрели на нее с жадным любопытством.

      – Ой, а кто ж это такой… Вася? Вот вы сейчас говорили!.. Это ваш муж, да?

      – Да, – буркнула Мелисса.

      – Вот я тебе говорила, что грудь у нее натуральная и муж у нее есть. А дети у вас есть?..

      Рядом с ней вдруг резко загремел стул, так что ноутбук сдвинулся и наехал ей на ногу, и усевшийся напротив мужчина загородил ее спиной от любознательных тетушек.

      – Что ж ты себе даже грудь не спроворила какую следует? – весело удивился мужик. – Общественность волнуется. Вот объясни общественности, почему у тебя ни фига не силиконовая грудь!

      – Привет, – сказала Мелисса и поправила под столом ноутбук.

      – Здорово.

      Его звали Герман Садовников, и он был лидером какой-то политической партии со смешным названием, то ли «Россия справа», то ли «Правая жизнь», то ли еще что-то в этом духе. Он был шикарный, широкий и высокий, в сером распахнутом плаще, в дорогом костюме, и даже носовой платочек выглядывал