Всё, что исхожено…. Марат Гизатулин

к обсадил всякими растениями, что местные жители на экскурсию приходят. И ведь всё колосится, всё плодоносит, причем с первого года! Не могу удержаться, чтобы не перечислить все свои посадки, но – только плодовые, названий остальных я, как правило, не знаю.

      Итак, с четырёх соток я собираю урожай: лимонов, апельсинов, мандаринов, лаймов, памело и кумкватов (это всё цитрусовые). Конечно, яблоки, груши, персики, сливы, абрикосы. А ещё виноград шести сортов. А ещё мушмула, киви, инжир, хурма…

      Вспомнил про инжир и не могу не остановиться на любимом фрукте чуточку подробней.

      Года два назад я тут бесхозное дерево случайно обнаружил. Инжир, или, как говорят англичане, фига, или, как говорят местные жители греческого происхождения, сига. А в Черногории, помнится, его смоквой называли. (Да уж, в некоторых словах я просто полиглот.)

      Фрукт этот универсальный. Недаром ещё в Библии говорится, что Ева, вкусивши эту прелесть, его же листиком и свою прелесть прикрыла. Там же есть легенда о том, как смоква стала царём среди всех деревьев. И я, хоть и не могу разделить все постулаты названного книжного творения, здесь целиком и полностью согласен – это царский фрукт. А ещё он очень при кашле помогает, если в виде варенья его употреблять с горячим молоком.

      Глянул про свой любимый фрукт в интернете и обнаружил вот что:

      Для того чтобы образовались соплодия (фиги), на участке среди женских экземпляров обязательно должны быть мужские деревья. Обычно на сотню женских деревьев равномерно высаживают 5—6 мужских особей, которые используются в основном как опылители.

      И в подтверждение приводится занимательная легенда:

      Рассказывают, что некий купец не знал об этом и попал впросак. Проведав, что торговля инжиром – дело прибыльное, он приобрёл большой фиговый сад. Его конкурент, хитрый и завистливый, решил навредить ему. В разгар уборки урожая он зашёл к купцу и сделал удивлённый вид: «Зачем ты держишь в своём саду эти бесполезные деревья? Только место занимают, а плодов не дают. Я уже давно избавился от них у себя». Малоопытный в растениеводстве купец побежал за топором и вырубил «бесполезные» деревья. Когда же через год пришло время сбора урожая, в его саду убирать было нечего. Так повторилось несколько раз, пока недалёкий купец не вырубил весь сад.

      Здесь я должен с полной ответственностью заявить – враньё всё это. У меня в саду сидит деревце инжира, единственное на весь наш аул, и само оно от горшка – два вершка, а ничего, плодоносит. Пока немного, правда, штук по сто плодов даёт.

      А то дерево, о котором я начал рассказывать, в радиусе трёхсот метров вообще никаких деревьев-соседей не имеет.

      Причём, нашёл я его недалеко от собственного дома. Огромное дерево, крона метров пятнадцать в диаметре. Ну, хорошо, пусть будет десять. Но больше ни сантиметра не уступлю. Разве мог советский человек пройти мимо такого сокровища? Не мог, тем более что здесь инжир на рынке четыре-пять евро стоит за килограмм, а в магазине и вовсе шесть. Но, если честно, кроме экономических соображений, меня к набегам на это дерево подвигло ещё и то, что я не могу равнодушно смотреть, как прекрасные фрукты падают и гниют, никем не востребованные. А на Кипре это сплошь и рядом – под апельсиновыми, мандариновыми деревьями, под хурмой и под гигантским кактусом-опунцией – ковёр из гниющих плодов. И никому до этого безобразия дела нет, в том числе и хозяину плантаций.

      С тех пор, как я познакомился с гигантским инжирным деревом, с октября по декабрь включительно я хожу вокруг него, как пушкинский кот вокруг известного дуба. Только вместо златой цепи на моем дереве фрукты. В каком-то невероятном количестве. В первый раз я набрал килограммов десять, и мы всей семьёй так объелись сладкими плодами, что потом чай пили без сахара. Потом стал собирать понемногу, килограмма по три-четыре. Домашние его не доедали, и инжир портился. Тогда я стал собирать килограммов по шесть-семь и из несъеденного варил варенье. Инжир ведь ещё чем замечателен – он зреет постепенно. Собрал ты две сумки, и вроде больше ничего не осталось, остальное – зелёное, а через пару дней приходишь и снова две сумки собираешь. И так в течение двух, а то и трёх месяцев.

      Я, правда, проговорился, выдал своё тайное дерево знакомым. Но они не нанесли большого урона моей плантации. Они один раз приехали, собрали штук десять-двадцать плодов, но им показалось трудным и небезопасным это занятие. Там, говорят, вокруг всякие колючки растут, рвут одежду и человеческую плоть. Надо же, а я не замечал! Правда, сам каждый раз прихожу домой после сбора урожая весь в крови, но это потому, что, когда чем-то увлечён, не вижу ничего вокруг. И жена моя удивляется, как же это я так зверски расцарапал все руки и ноги и не почувствовал? А на то я и советский человек!

      …Ну, ладно, оставим мой любимый инжир в покое, я ведь ещё манго с гранатами чуть не забыл упомянуть! А ещё бахчевые всякие, типа арбузов, дынь, тыкв и помидоров, перечислением которых не буду утомлять читателя.

      За неимением в саду достаточного места пришлось уставить горшками с растениями все веранды, коих, на счастье, у нас