Новичок 4. Кубок Канады 1989. Аристарх Риддер

часть заседания была закончена, и все участники плавно переместились в банкетный зал, где, вопреки позиции товарища Горбачева, всё буквально кричало о привилегиях. Копченый балык, икра, коньяк и заграничный виски, дичь, и прочее, прочее, прочее…

      Чокаясь крепким с руководителями советского хоккея товарищ Мироненко был доволен. Сегодня он не сказал и не предложил ничего из того, что планировал. Но он заложил фундамент, на котором очень скоро построит очень многое…

      В это время не только в Москве поднимали рюмки и говорили тосты. В пригороде Нижнего Тагила тоже нашлось достаточно любителей горячительного. И повод у них был намного более важным. Клавдию Семенову, маму новой суперзвезды мирового хоккея, выписали из роддома. И за неё и малышку Катю на даче Семеновых пил почти весь “Автомобилист”…

* * *

      – А ну-ка, а ну-ка! Женя, дай-ка я посмотрю на твою красавицу, – голос Кутергина, нашего капитана, заглушает почти всё, даже музыку, играющую на магнитофоне Панасоник.

      Дачный домик у моих родителей не сказать, что большой. Он намного меньше, чем усадьба Академика Красовского, на которой мы с Никой проводили много времени. Но всё равно, он, домик, намного лучше, чем соседние. И вряд ли кто-то из соседей осудил бы моих родителей. Они, соседи, скорее завидуют. Но по-доброму.

      Сегодня вся наша улица в садовом товариществе заставлена машинами. Волги, Москвичи, Жигули. Практически весь ассортимент новинок советского автопрома.

      Мы гуляем, откисаем после сложнейшего сезона, в котором команда прыгнула выше головы.

      И спасибо, что мне всего семнадцать. При желании, я могу пить как взрослый, это очень травоядное время, но в любом случае есть возможность соскочить. Был бы взрослым – не отделался.

      – Давай, давай, Женя, – повторяет Витя, вырывая меня из внутреннего монолога, – показывай дочку.

      Отец улыбается, он уже много выпил, даже очень. Но он литейщик, они из другого теста. Градус выдаёт только слегка шальная улыбка.

      – Держи, Вить, только аккуратно. Катенька спит, – папа передаёт запеленованную сестричку Кутергину, и тот, держа сверток как драгоценность, осторожно откидывает покрывало. Моя сестренка не спит и смотрит на Витю своими цепкими голубыми глазами бусинками.

      – Ну, красотка, красотка как есть! – говорит Витя, – И ей повезло, ничуть не похожа на нашего жонглера, он у вас, Жень, совсем не получился.

      Вокруг Кутергина много народа, и все взрываются смехом, шутку явно оценили.

      Только Нестеренко не смеется. Наш медицинский царь и Бог как-то очень пристально смотрит на Катеньку, которая улыбается Кутергину.

      – Дай-ка мне эту красавицу, – говорит Сан Саныч.

      – Медицина, – возмущается Кутергин, – ты опять беспредел творишь? Вот не дам и всё. Видишь, как ей со мной хорошо.

      Катюша и правда улыбается капитану “Автомобилиста” и их чувства точно взаимны. Даже не знал, что Кутергин так любит детей.

      – Давай-давай, – отвечает Нестеренко, –