Оставь меня в прошлом. Кэнди Стайнер

меня задавалась вопросом, являлась ли я причиной того, что мать так сильно пристрастилась к наркотикам, если, видя меня, она каждый день вспоминала ту ночь. Моя тетя Лаура заверила, что эта привычка появилась задолго до моего рождения, но были некоторые сомнения.

      Тем летом я переехала к тете Лауре, и последние четыре года моя мама работала над собой. Она прошла курс реабилитации, устроилась на работу и даже сумела снять дом в соседнем городе, хотя мы по-прежнему виделись нечасто.

      – Мне просто нужно немного времени, чтобы найти себя, – объясняла она в тот день, когда перевезла меня в дом тети. – И когда я это сделаю, то вернусь за тобой, и мы снова будем вместе.

      Но как только мама нашла себя, она также нашла нового ухажера, который жил в Финиксе.

      Сегодня она сказала, что переезжает туда, дабы быть с ним.

      Я все еще слышала, как тетя кричит на свою старшую сестру, умоляя ее быть благоразумной, ответственной и поставить свою дочь на первое место. Это было самое громкое, что я когда-либо слышала от тети Лауры, и все же в тот момент голос казался каким-то приглушенным, как будто все это являлось далеким воспоминанием еще до того, как произошло.

      Я все еще видела слезы матери, когда она пыталась объясниться, глядя на меня со смесью жалости, вины и сожаления, что составляло худшее сочетание. Ничто из того, что она говорила, не улучшало ситуацию. Ни то, что она наконец-то впервые счастлива, находится в хорошем месте или же хочет там остаться.

      Что бы мама ни говорила, в моих глазах все это сводилось к одному.

      Я ей не нужна.

      И никогда не была.

      Я чувствовала себя дурой, поверив, что она когда-нибудь вернется за мной.

      – Она уехала, – удалось произнести мне, и Тайлер напрягся после этих слов. Отстранившись, я взглянула в его глубокие карие глаза, которые впервые по-настоящему заметили меня, как только я пришла в старшую школу в свой первый год.

      Первые глаза, увидевшие меня настоящую.

      – Она уехала, Тай. Мне казалось, она вернется за мной, но мама просто… – Я всхлипнула. – Она просто пришла попрощаться.

      Ноздри Тайлера расширились, и, потянувшись ко мне, он обхватил лицо руками. Я прикусила губу, борясь с желанием снова заплакать.

      – Послушай меня, Жасмин, – произнес Тайлер, встретившись с моим взглядом. – Ты – не твоя мать. Понимаешь? Она идиотка, потому что не видит, какая у нее потрясающая дочь, и не хочет узнать тебя так, как знает наша семья. – Он сглотнул. – Такой, какой я тебя знаю. Но это только ее вина, а не твоя, ясно?

      Издав долгий, медленный выдох, он прижался своим лбом к моему. Мои руки мягко обхватили его запястья.

      – Ты потрясающая, Жасмин Олсен, – сказал шепотом он. – Никогда не забывай об этом.

      Я кивнула, и на моем лице можно было увидеть нечто среднее между улыбкой и гримасой боли, в то время как еще пара слезинок упала на пол.

      Большими пальцами Тайлер погладил мою шею, а его хватка на затылке усилилась. Сквозь мокрые ресницы я наблюдала за его губами. А затем