Обретение Силы. Том I. Евгений Астахов

посреди рубахи.

      – Решишь сбежать с деньгами и кинуть меня, оторву тебе уши. Я их коллекционирую.

      Беспризорник поёжился и сглотнул.

      – Не обману! Слово Воробья! – он плюнул на грязную ладонь и протянул ей.

      – Ты – Воробей, стало быть? – улыбнулась девушка и повторила его жест.

      Передала пяток золотых. Те исчезли в грязной одежде, словно и не было их.

      – Угу. Пошли.

      – Нет. Поехали, – хмыкнула орчанка и подхватила подмышки мальца, сажая на седло. – Показывай.

      Тот от такого опыта явно вернулся в состояние детского восторга, когда родитель сажает на колени и даёт порулить автомобилем. Превратился из угрюмого воришки в обычного ребёнка.

      Через десять минут Звездочёт привёз их на самый край лагеря. Здесь находились телеги, выгребные ямы и мусор. Посреди всего этого великолепия передвигались не самые надёжные личности, так напомнившие ей обитателей Кишки и Жаровни в Аскеше.

      Ваша верховая езда повысилась до 2 (+1)

      – Воробей, она кто такая? – зычно крикнул долговязый и тощий человек в простой крестьянской одежде.

      – Она со мной, Билли. Отвали.

      Позади хлипкого изодранного тента и борта телеги с тремя колёсами обнаружился небольшой закуток. В нём обитала девочка ещё младше Воробья. Лет шести, не больше. Такая же чумазая.

      К ней и приблизился мальчик, беря её ладонь в свою.

      – Влатка, расскажи ей, что ты мне говорила вчера.

      Кроха испуганно сжалась при виде Фурии и спряталась за мальчугана.

      – Давай-давай. Я нам еды куплю горячей. И одежду тёплую, – поторопил её Воробей.

      У девушки защемило в сердце. Да что за скотство-то такое? Полчаса отсюда проехать сидят какие-то пердуны по горло в золоте, а здесь детям жрать нечего. Твари!

      – Мне приснился страшный сон. И я… И я встала, чтобы пописать, – запинаясь проговорила девочка с простодушной непосредственностью. – Отошла во-он туда. Села. Вдруг ви… Вижу, страшный дядя идёт. Рогатый. И на плече тётю Милену несёт. Она добрая. Однажды мне рубаху подарила!

      – Так, – ободряюще кивнула орчанка.

      – Странно он шёл, – девочка попыталась изобразить скользящую походку. – Вот. Значит, вышел из лагеря. И всё.

      – Как выглядел страшный дядя?

      Девочка задумалась.

      – Нууу. Рогатый.

      – А ещё?

      – Ноги длиннющие. И руки! Прям до колен! И глаза. Во! Глазищи! Красные, как уголья!

      – Что ещё?

      – Я его едва заметила. Он шёл… и словно пропадал всё время.

      – Влатка, а куда он пошёл из лагеря, видела?

      Кроха часто-часто закивала.

      – Я из кустов выглянула, а он к лесу направился. Вон тому, видишь. За озером. Только перед тем, как исчезнуть, он остановился и обернулся. Прямо ко мне. Я так испугалась! Аларис-заступница! Страшный. Страшный! Скажи, что он не вернётся сюда больше? Пожалуйста!

      – Не вернётся, – стиснув зубы, ответила Фурия. – Я тебе обещаю.

      Потрепав малютку по голове, девушка потянула за локоть Воробья.

      – Смотри, парень. Здесь сто золотых, – очень тихо произнесла она,