Не смей меня целовать. Дарья Михайловна Сорокина

о. Сейчас наброшу рабочий халат и займусь пациентами. Животным всё равно как ты выглядишь: хоть с потёкшей тушью, хоть со спутанной гривой.

      – Сегодня ты за прилавком. Лика взяла больничный, а магазин не должен простаивать.

      – Опять больничный? – не смогла сдержать гневных ноток в голосе. Из-за вечно болеющей Анжелики мне пришлось не раз жертвовать собственными выходными. Но самое весёлое вернуться домой и увидеть десять оповещений в инстаграме, о её новых ногтях, парне и десерте в кафе.

      – Какие-то проблемы? – тонкие брови Ольги Михайловны угрожающе изогнулись.

      Мотнула головой. Какие проблемы? Лика племянница начальницы, я что самоубийца высказывать своё недовольство? Скорее бы стажировку пройти и рвать когти из этой клиники, желательно туда, где мне не придётся продавать корм и собачьи комбинезончики. Стрёмно в такие дни повстречать кого-то из одноклассников и отсчитывать им сдачу. Вот тебе и красный диплом ветеринарного университета. Дно дна на дне дна, не иначе.

      Успокаиваю себя лишь тем, что это временно. Временно… И эта покупательница в норковой шубе тоже временное явление.

      – Уверены, что хотите именно этот корм? – стараюсь не прикидывать в уме, сколько зверей было убито для создания мехового одеяния. – В нём очень много углеводов, это вредно для печени вашей шиншиллы, возьмите вот, – киваю на коробочку с гранулами из Германии. – Дороже немного, но и зверь у вас недешёвый.

      – А зачем вы тогда продаёте плохой корм? – визгливо спрашивает хозяйка шиншиллы.

      – Это бюджетный вариант. Но лучше возьмите этот, – пододвигаю к посетительнице немецкий.

      – Он на пятнадцать рублей дороже. Вас специально учат клиентам навязывать дорогие корма.?

      Начинаю закипать. Дорогой?! Да на эту шубу реально прокормить весь Московский зоопарк.

      – Думаю, вы можете позволить переплатить пятнадцать рублей, и тогда ваша шиншилла проживёт дольше среднестатистического хомячка.

      – Вы хамите мне? – повысила голос, и на нас уже начали поглядывать из приёмной.

      – Нет. Просто переживаю за вашего зверька.

      – А это не ваше дело, – она нарочито сощурила глаза и прочитала имя на бейджике. – Стажёр, Анна, я могу поговорить с вашим начальством?

      Блеск! Ольгу Михайловну даже звать не нужно. Она только рада ещё разок меня приложить. И почему именно сегодня?

      Уставилась на мыски кроссовок в ожидании скорой расправы.

      – Не надо ни с кем говорить. Вас же Анна зовут, да? – мягко спросил мужской голос.

      Как же хотелось огрызнуться и проворчать что-то вроде: А что не видно?

      Подняла взгляд и увидела его.

      Должно же было в этот день произойти хоть что-то волшебное. Голубые глаза с зелёным ободком вокруг радужки, идеальный прямо нос, нежная улыбка, волосы в дневном свете, льющемся из окон, кажутся золотыми. Из меня словно весь воздух откачали, и я очень глупо хватала его ртом, как рыба.

      Незнакомец заметил мою реакцию и мило улыбнулся.

      – Я куплю этот корм, – он постучал пальцем по коробке.

      – Сто пятнадцать рублей, – на автомате отчеканила я, борясь с заливающим щёки румянцем. Как в школе…

      Мужчина издал беззвучный смешок и достал пластиковую карточку.

      – Возьму сразу десять коробок, – он повернулся с подоспевшей Ольге Михайловне, у которой тоже началось кислородное голодание при виде красавца-блондина. Если я хоть немного походила на выброшенную на сушу камбалу, как моя начальница, то пристрелите меня сразу же.

      – Введите пин-код…

      Наблюдала за танцем длинных пальцев, и только кассовый аппарат заставил меня очнуться.

      – Ваш чек.

      Ну почему именно сегодня, когда я позорно сыплю стандартными фразами, мне повстречался он.

      Уже у дверей, мужчина обернулся, и от его пронзительного взгляда у меня вышибло остатки интеллекта:

      – Анна?

      Неандертальцы мычат мелодичнее, чем это сделала я в ответ. Уже и забыла что в помещении есть Ольга Михайловна, которой срочно нужен ингалятор судя по стрёмным хрипам вместо дыхания. А ещё где-то рядом была норковая шубка, нервно постукивающая каблуком по кафелю. Мысленно окрестила её сестрой моего спасителя. Сестра! Не девушка!

      – Кажется, вы разбираетесь в… – он потряс пакетами с кормом.

      –… шиншиллах? – продолжила за него.

      – Да, у вас есть что-то вроде визитки? Я могу вам позвонить, если возникнут вопросы?

      Вообще, такие вещи у нас запрещены. Уводить клиентов у клиники нельзя, но начальница решила за меня эту моральную дилемму, и почти заорала:

      – Кошкина, дай ему свой телефон!

      Быстро наскребла на обратной стороне чека свой номер, под охреневшим взглядом "шубки".

      – Я позвоню вам, Анна, – пообещал мужчина.

      – Звоните, – хором произнесла я вместе с Ольгой Михайловной.

      – А,