Преподобный Савва Сторожевский. Тимофей Веронин

хлебом, овощами, рыбой. И хлебы были такие свежие, точно сейчас из печи, а до ближайшего селения полдня пути. Пришедшие с телегой люди стояли тихо, что-то сказали только отцу Сергию и ушли куда-то.

      Преподобный Сергий благословил трапезу и отошёл. К учителю приблизился отец Савва. Ему как-то расхотелось есть. Его сердце было наполнено радостью и благодарностью.

      – Садись, отец Савва, поужинай чем Бог послал, – отправил Преподобный за стол своего ученика.

      Как-то раз утром отец Савва постучался в келью к игумену. Хотел спросить, разжигать ли печь или сегодня варить ничего не надо. Отец Сергий сидел на лавке. Руки были сложены на коленях, глаза смотрели вниз. Он не шевелился. «Господи Иисусе Христе», – начал молитвенное приветствие отец Савва, и тут игумен Сергий вздрогнул и поднял голову. Он был бледен. А в глазах было едва уловимое сияние.

      – Что тебе нужно, брат?

      – Прости, отец Сергий, – и Савва припал к игумену, – молю тебя, скажи, что с тобой было.

      Преподобный Сергий помолчал, подумал, а потом сказал строго:

      – Спроси у отца Симона.

      Симон, молодой монах, тоже был в необычном состоянии и поначалу ничего говорить не хотел. А потом рассказал всё как было.

      Предыдущей ночью, когда все окна в обители погасли, преподобный Сергий всё ещё не спал. Его сердце болело за учеников. Он просил Бога дать им веры и терпения, привести в Небесное Царство. «Я скоро покину эту землю, и как они без меня? Трудна жизнь монашеская, – думалось ему, – умру, и разбредутся все кто куда, запустеет обитель, тропинки зарастут травой. Господи, Господи, будь милостив нам». Преподобный замер в безмолвной молитве. Ночь была тихая и тёмная. И тут…

      – Сергий, – прозвучало в ночной тишине.

      – Сергий, – словно пропел чей-то чистый нежный голос.

      Игумен отворил ставни. Он не мог узнать лесной поляны. Она вся преобразилась от серебристого света. Это не

      был свет луны или солнца. Это был совсем другой свет, он не просто освещал, он преображал всё вокруг. Ели уже не казались такими суровыми и грубыми, они стали лёгкими и почти прозрачными. Кельи монахов напоминали сказочные дворцы. И тут снова послышался голос:

      – Мне приятна твоя молитва за учеников. Она будет услышана. Никогда не оставит Господь этого места. Смотри, сколько учеников твоих примет гора Маковец.

      И отец Сергий увидел, как из самой середины серебристого сияния стали выпархивать птицы, одна за другой. Они радостно кружились в воздухе. Их были сотни, много сотен, тысячи.

      В изумлении игумен выбежал из кельи. Он разбудил монаха Симона. Вместе они вышли на поляну.

      – Смотри, смотри, отец Симон. – Но на глазах у них сияние стало меркнуть, птицы таяли, и через минуту-другую возвратилась тёмная лесная ночь.

      – Рядом с нашим отцом так близко чудесное, – только и мог сказать отец Савва, выслушав дивный рассказ.

      Святой и князь

      Но вот пришёл печальный и светлый день, когда преподобный