Преисподняя «Заря-2». Максим Гаусс

забеспокоился, принялся тревожно озираться и предостерегающе рычать. Это рычание простуженного ягуара было даже забавным, но то, что оно предвещало – забавным совсем не назовешь.

      Разумный мутант тревожился нечасто, но каждый раз для этого был ощутимый повод. Вот и сейчас, едва заметив изменения в поведении Васи, я вмиг прекратил свое мародерское занятие и принялся прислушиваться и озираться по сторонам.

      Источник волнения показался довольно быстро. С той стороны, откуда мы пришли, послышался шум и какое-то бормотание. Раздались звуки множественных шагов.

      – Макс! Отходим! – пробормотал Костолом, снимая со спины карабин.

      Я и сам понял, что бы к нам ни приближалось, вряд ли от него стоит ждать что-то хорошее. И верно.

      В этих туннелях ничего хорошего быть уже не могло.

      Целая толпа дикарей, облаченных в уже знакомые нам грубо сшитые между собой крысиные шкуры, приближалась из темноты со стороны главного туннеля.

      Вася агрессивно зарычал и принял позу существа, готового напасть.

      – Куда отходить? – нервно прошептал я, торопливо накидывая рюкзак на спину.

      – В пролом! Лезь туда, я прикрою. Ну!

      Дикарей было много, около двадцати пяти. Все они были вооружены, чем попало, а некоторые тащили с собой что-то вроде длинных копий. Грязные, заросшие густыми волосами лица при слабом освещении выражали только едва сдерживаемую агрессию и какую-то глупость. Даже с КС-23, будь у него не три, а десять патронов, заряженных крупной картечью, вряд ли удастся остановить всю эту толпу одичавших людей, если они кинутся разом.

      Я уже собирался было последовать предложению бывшего наёмника, когда произошло неожиданное.

      Толпа вдруг остановилась метрах в десяти, а затем неуклюже расступилась в стороны. Откуда-то из-за спин вышел человек, одетый в очень старый латаный-перелатанный военный комбинезон. На нем даже имелся легкий бронежилет. В руках у него был пистолет, но модели я не разобрал.

      Человек густо оброс седой бородой и усами, но на дикаря не походил совершенно. Во взгляде читалась ясность, решительность и холодная сталь. А на губах застыла презрительная полуулыбка.

      – Какого хрена вы делаете в моем доме? – хриплым голосом поинтересовался он, продемонстрировав наличие огнестрельного оружия.

      Его голос был странным, слегка искаженным, но разительно отличался от речи того же Гарика.

      Мы с Костоломом быстро обменялись взглядами, после чего я ответил:

      – Мы бы с удовольствием его покинули!

      Человек усмехнулся, а дикари негромко завыли.

      – Боюсь, не выйдет.

      – Это ещё почему? – сухо поинтересовался Костолом.

      – Причин много.

      – Кто ты такой? – громко спросил я, осматривая седого незнакомца.

      Он собирался ответить, но дикари его опередили. Причем хором.

      – Котарин! Котарин!

      – Котарин, значит? – наёмник сделал шаг вперед, демонстративно приподнял ствол своего карабина. – Местный маньяк?

      – Маньяк? – натурально возмутился тот. – Это вряд ли. Даже