Смертельный взмах пера. Марина Серова

Что ваш брат там забыл?

      – Дурь всякую. Ну не буквально. Самогоночку деревенскую, – горько усмехнулась Зинаида. – От которой в чужом глазу и соринку увидишь, и бревно, и черта лысого…

      Сейчас ей, огорченной, погруженной в заботы, я дала бы лет пятьдесят.

      – Ничего… ничего! – Она выпрямилась. По-молодому гибко потянулась, сцепив над головой вытянутые руки. – Отольются кошке мышкины слезки! Как веревочка ни вейся…

      – …кончик все равно покажется, – закончила я.

      Моя клиентка улыбнулась.

      Плохого о Покровске не скажу, но это не то место, которое предпочтешь для длительного отрыва. Как выражается молодежь, откиснуть-то есть где. Но выбор небогатый. Напиться, подраться, погонять на авто по ночным улицам и по набережной. Пожечь костры на пляже, с дикими плясками, оглушительной музыкой и сексом на свежем воздухе. Для разнообразия – сходить по нужде в чужой огород, рискуя нарваться на очень злых собаку и ее хозяина.

      Вот и вся развлекательная программа. За более изысканным развратом молодежь тянется в Тарасов; и вот там-то требовательной душе есть где развернуться.

      Так что, пока мы добирались до Покровска, я представляла себе что-то из вышеперечисленного.

      Окей, Дмитрий может быть пьян. Пьян очень сильно. Не единожды мне по работе доводилось контактировать с нетрезвыми личностями. В таких случаях я предпочитала ориентироваться по ситуации, не особо просчитывая заранее.

      – Чего еще от него можно ожидать? – Я на секунду повернулась к Зинаиде, сидевшей на переднем сиденье.

      – Напьется – очень сильно наглеет. Ржет лошадушкой, руки распускает.

      – Дерется?

      – Нет, к женщинам пристает. Кроме меня, разумеется. И кроме Раисы.

      – Кто такая Раиса? – Так, еще одна фигура на этой шахматной доске.

      – А бабка из Покровска, к которой он приезжает. Не наша бабка то есть, а просто пожилая женщина. У нас-то родственников никаких нет. Он с ней по работе познакомился, а дальше пошло-поехало, самогон у нее берет. Даже мне предлагал, говорил, баба Рая сама гонит, а значит, продукт экологически чистый. – Зинаида фыркнула. – Как будто выпивка от этого перестает быть выпивкой!

      – И кем же ваш брат работает? – Я отметила, как Зинаида скривилась на слове «родственников».

      «Есть ли в ней хоть немного тепла по отношению к семье? Впрочем, семьи бывают разные, и не мне судить».

      – Он художник по гриму и бутафории. Знаете, всякие фальшивые руки, стеклянные глаза, перерезанные глотки, монстры… – Моя клиентка досадливо цыкнула языком: наверное, своими глазами видела все вышеперечисленное. – Он и тут в брата пошел. Вячеслав пишет всякие ужасы, Дима воплощает их в натуре… Одна я нормальная!

      Хотя ты, голубушка, сама брата мотивировала писать «всякие ужасы». Знаменитая фраза Натальи Крачковской «И тебя вылечат» так и просилась на язык, но я и тут смолчала. Кто знает, может, Зинаиде было важно напоминать себе о своей собственной значимости. Например, чтобы не опускать руки во время поисков.

      Мне