Русская война. 1854. Сергей Савинов

почти всю жизнь служил, а на пенсию решил устроиться к нам на завод. Ну, как к нам… Я сюда пришел почти одновременно с Семенычем. Только он из армии, а я из офиса. Надоело жить в «дне сурка», когда сегодня почти не отличается от вчера, хотелось что-то делать своими руками, и вот – сорвался.

      Теперь работаю на фрезе, недавно перешел на новейший пятиосевой, и мне нравится. Иногда вот, как сейчас, задерживаюсь даже на ночь – потому что интересно, да и платят за дополнительные шабашки хорошо. А с Семенычем, который здесь тоже чуть ли не живет, еще и интересно. Он свои исторические ролики смотрит, а потом мне рассказывает. Иногда книжки приносит или старые подшивки газет, даже иностранных – где только находит? – и снова рассказывает.

      – Ладно, попробуем, – решился я. – Но, если что, сразу вырубаем.

      – Конечно, – закивал Семеныч, а потом дернул рубильник.

      Мгновение ничего не происходило, потом раздался хлопок, запахло чем-то горелым, но и все. Под мерное гудение проводов включилось освещение, а под потолком загудели вентиляторы, прогоняя застоявшийся в помещении воздух.

      – А ты боялся! – Семеныч широко улыбнулся. – Иногда нужно просто не бояться, а делать…

      В этот момент снова что-то хлопнуло, запах гари усилился, со стороны улицы донеслось странное гудение. Я бросился к щитку, дернул рычаг вниз – свет вырубился, но больше ничего не изменилось. Гудение стало громче, а потом, словно в замедленной съемке, резкая волна воздуха снесла стены цеха. Я даже успел увидеть, как вслед за воздухом несется пламя…

      Взрыв мгновенно сожрал все. Завод, нас… Никогда раньше не умирал, но это оказалось совсем не так, как описывают в книгах. Я и Семеныч, словно две серые тени, зависли прямо над облаком пламени, принявшем форму гриба. Грибочек? Что может быть милее!

      А потом из этого грибочка полезли тысячи черных рук. Они вытягивались, словно змеи, искривлялись под немыслимыми углами, как порождение самого страшного кошмара. Семенычу не повезло – первая же рука ухватила его за горло, он даже пикнуть не успел, когда его утянуло прямо вглубь взрыва. А у меня словно крышу снесло! Не знаю, должно так быть или нет – никогда раньше не умирал, но сдаваться без боя я не собирался.

      Первую черную руку, попытавшуюся проткнуть мне глаза, я перехватил. Вторая вцепилась в бок, вырывая кусок мяса, я зарычал и сломал ее. Черные руки оказались очень сильными, но не очень крепкими. Еще одна нацелилась на ногу – эту я снова перехватил, но сделать уже ничего не успел. Адская боль в спине, кто-то подкрался сзади…

      Три десятка лет воспитания, тысячи лет эволюции – все сгорело в пламени взрыва за одно-единственное мгновение. Когда новая рука в очередной раз попыталась вцепиться мне в лицо, я сам в нее впился. Зубами! Кажется, даже оторвал кусок. А потом темнота.

      Не знаю, сколько она длилась. Но всему приходит конец.

* * *

      Я открыл глаза, какое-то время щурился, приходя в себя, а потом неожиданно сообразил, что сижу в телеге.

      – Наконец-то ты очнулся, – надо мной склонилось незнакомое бородатое лицо.

      Я чуть не шарахнулся в сторону, но сил хватило только чтобы пошевелить рукой. И она неожиданно нащупала несколько стальных труб. Ракеты, подсказало сознание. Ракеты? Я повернул голову и действительно увидел несколько десятков ракет, погруженных вместе со мной на обычную деревянную телегу.

      Что-то мне это напоминает.

      Европа, 19 век

      Каждая маленькая история – это всегда часть какой-то большой истории. Поэтому, прежде чем двигаться дальше, нужно сказать пару слов о 50-х годах 19 века, в которые перенесся наш герой. Чтобы вы смогли понять людей, с которыми ему придется столкнуться. А то ведь… Нельзя попасть в 1962 год и не знать про первый полет в космос, в 1946-й – и делать вид, будто не было Второй Мировой, или в 1918-й и удивляться революции. Так что же определяло облик мира для людей в то время?

      Сорок лет назад был разбит Наполеон, с тех пор во Франции случились две революции. После первой в стране появился новый король, а после второй – республика и… император. Наполеон Третий, племянник того самого первого Наполеона, взявший власть штыками и пушками, все последующие годы был вынужден воевать. Алжир, Россия, Южная Америка, потом Пруссия… Последнее противостояние закончилось для него особенно печально: Франция проиграла, Наполеон попал в плен и так и не вернулся из него. На этом можно было бы закончить о французах, но хочется рассказать о сыне императора.

      Наполеон Четвертый считался красавцем, храбрецом и талантом. Его называли Маленьким Принцем, потому что он и был принцем для всех, кто надеялся вернуть на трон династию Бонапартов. Кстати, помните книгу Антуана де Сент-Экзюпери? Про одиночество и дружбу, про утрату и поиск дома – ничего не напоминает? Тем не менее, реальность для Маленького Принца оказалась совсем не такой, как сказка, написанная примерно через полвека. Не случилось друзей, не было никакого триумфального переезда из Лондона в Париж. Приняв участие в англо-зулусской войне, последний Наполеон погиб, разрушив все надежды монархистов.

      Но вернемся из конца века поближе к началу, а заодно