1. Выход воспрещен. Харитон Байконурович Мамбурин

с видом победителя, а вот той вахтёрши больше не увидел ни разу.

      Глава 5. Жили у бабуси…

      До комнаты я свой вид победителя не донес, полностью потеряв его в холле четвертого этажа. Эдакой небольшой проходной комнаты отдыха с общим телевизором, где обычно должны бить баклуши какие-нибудь молодые разгильдяи вроде меня. Их не было, зато наличествовали два высоких крепких мужика с пронзительно военной выправкой, мордами и всем остальным. Гражданское на них смотрелось, как фуфайка на хорьке, даже в виде двух вместительных баулов, которые они сторожили. Правда, на обоих мужиков мне тут же стало сугубо параллельно, так как взглядом на тут же осунувшейся морде я прикипел к той, кто вольготно курил сигарету с фильтром, рассевшись на продавленном диване.

      – Нелла Аркадьевна…, – поприветствовал я супервалькирию, которая, без защиты монументального стола в своем кабинете, выглядела еще больше и внушительнее. Так-то она совсем не заморачивалась с внешним видом, обычная военная униформа в виде зеленоватого цвета юбки по колено, да пиджака на белоснежной блузке, но впечатление… слишком уж она была большой. Настолько, что грудь, определенно четверка с большим плюсом, совсем не выпирала, расталкивая пиджак и натягивая блузку, а вполне скромно дополняла торс. Женщина была крайне гармонично, даже атлетично сложена. Просто была большой и внушительной.

      – Навыки шантажа и угроз, – хмыкнула курящая женщина, спокойно меня рассматривая, – И откуда они у сироты из Кийска с таким примерным прошлым?

      – У меня было тяжелое и очень прозрачное детство, – голод и усталость слегка урезали мне инстинкт самосохранения, – Чем обязан радости увидеть вас в столь скором времени?

      – Наглость и эрудицию тоже нужно добавить, – во взгляде небесно-голубых глаз на меня симпатия отсутствовала как класс, – Но это скорее хорошо. С Синицыным мог бы быть и понаглее. Хотя там мелкие были… пойдет.

      – Везде прослушка? – удивился я, а затем почувствовал себя довольно тупым, парадоксально при этом испытав прозрение – часы! Подняв руку с ними, начал разыгрывать из себя дауна, пытаясь понять, откуда такие технологии миниатюризации в 1991 году?

      – Не прошло и дня, – удовлетворенно заметила моя новая «мама-батя», носящая крайне приметную фамилию Окалина. Встав с дивана, женщина затушила сигарету о пепельницу и пошла по коридору, бросив через плечо, – Идём, Изотов. Знакомить вас буду. Сумки у парней, кстати, твои. Мы решили тебя, сироту казанскую, слегка… как это у вас, у урок, говорится? Подогреть. Да.

      Очаровательно.

      Апартаменты с номером «28» были оснащены закрытой дверью, что тетю бы не остановило, даже не будь у нее ключа. Но тот был в наличии. Добыв его из кармана, Нелла Аркадьевна открыла дверь, а затем, перебросив ключ мне, вломилась в хату, выступая авангардом у двух мордоворотов, немногим ей уступающим по габаритам. Изнутри тут же послышался удивленно-испуганный одинокий вопль.

      И он, кстати, повторился,