Тринадцать проклятых. Антихрист. Виктор Байдаков

тебе снится?

      – Ничего.

      – А что ты чувствуешь?

      – Я как будто проваливаюсь в пропасть.

      – Что дальше?

      – Меня кладут на постель, снимают одежду, а я наполовину дремлю.

      – Что потом?

      – Потом Мара гладит меня перышком и руками по телу.

      – Как вы на это реагируете?

      – Я сильно возбуждаюсь, но не могу пошевелиться.

      – Дальше?

      – Мара садится на меня сверху.

      – Геннадий Аркадьевич, ну задайте же вопрос: что Мара делает дальше? – попросила Авдеева с хитрым огоньком в глазах.

      – Что Мара делает дальше?

      – Просто сидит.

      – Просто сидит? – удивился Гончаров.

      – Да, просто сидит.

      – Потом?

      – Она с меня слезает, а я окончательно засыпаю.

      Елена разочарованно хмыкнула. Дальше никто ничего нового не услышал.

      – Спасибо, Геннадий Аркадьевич, вы нам очень помогли, – поблагодарил Долгих.

      Через полчаса Долгих доложил Голове, что весь этот спектакль был разыгран с единственной целью: определить эрогенные зоны у Олега Сварогова, только непонятно зачем. Голова этому очень удивился и попросил присматривать за Олегом.

      Пока проводили сеансы гипноза со Свароговым, Петрову и Семёнову удалось кое-что накопать.

      Во-первых, заговорил Косой и поведал такую историю: «Идём мы с ребятами ночью рядом с парком, а Серый вдруг говорит, что здесь надо остановиться и подождать. Стоим мы долго – как памятники. Я уже начал Серого теребить, что, мол, зря мёрзнем под ветром. А он и говорит: жди, мол. Только сказал, а тут фраер с мешком канает. Мы к нему подвалили и спрашиваем: дядь, а дядь, а не найдётся ли у тебя закурить, а он зло так: не курю я. А Серый тогда его хвать за грудки: а ну показывай, что в мешке несёшь! А он как глазами зыркнет, как сверкнёт, так Серый с Долотом и попадали, а я испугался – и драпать. Ну, он за мной гнаться не стал, видно, деловой очень. Сел в машину и уехал».

      Во-вторых, какая-то ненормальная влюблённая парочка ночью в парке – как им только не страшно было – видела, как какая-то огромная летучая мышь мимо пролетела. Тогда Игорь поднял на уши всех участковых и районных оперов. Через несколько часов поиска один из оперов нашёл размазанные следы у Москвы-реки. Игорь вызвал водолазов, те обследовали дно и нашли остатки какого-то аппарата: специалисты сказали, что это параплан с двигателем.

      – Так что наш жулик[7] действительно с крыши улетел. Аппарат этот дорогой, а он всё равно его с собой не взял, чтобы внимание не привлекать.

      Значит, эта статуэтка действительно ценная и очень дорогая, – сказал Игорь.

      – Молодцы, ребята! – сказал Долгих, выслушав рассказ. – Опера, нашедшего следы, представьте к повышению, а водолазу – премию, путёвку и внеочередной отпуск. Думаю, руководство в этом ему не откажет!

      Как ни странно, но Голова оказался на месте. Он выслушал доклад Долгих и приказал, чтобы на следующий день Петров с Семёновым рассказали ему все подробности, а напоследок добавил, что настало время думать: не может преступник

7

– жулик, в данном контексте значит преступник (милицейский сленг).