Театр тающих теней. Под знаком волка. Елена Афанасьева

узнали.

      И проиграть игру в карты сегодня – не значит проиграть Большую игру завтра!

      Поражение – не всегда поражение. Иногда это лишь начало победы!

      Так выглядит диспозиция в опочивальне Его Величества. Дальше за спиной Герцогини и Герцога те, кто в этой иерархии пониже. Кого в расчет можно не брать. До поры до времени не брать. Изредка поглядывая, дабы не просмотреть излишне высунувшегося, дабы вовремя его обратно с треском вколотить. Ибо каждый из них дышит в спину. И в любой момент готов тебя с твоего места вытолкнуть и ТВОЕ место занять.

      Так и стоят они.

      Каждое утро.

      Молча.

      В бесконечном томительном ожидании малейшего шевеления под Королевским балдахином.

      Его Величество изволит просыпаться в разное время. Могут и час, и два так стоять, потом не разогнуться.

      Стоят в ожидании мига, когда Главному Церемониймейстеру, зависшему с вытянутой навстречу балдахину рукой, можно будет отдернуть бархатный полог, всем и каждому склониться в глубоком, сверхглубоком, самом глубоком, на какой способны, поклоне и, подняв сияющие счастьем Присутствия и Допущенности глаза, исторгнуть из себя:

      – Доброе утро, Ваше Королевское Величество!

      – Доброе! Утро!!!

      – Свет вошел в наш день с пробуждением Вашего Величества!

      – Пусть день будет столь же ясен, как глаза Вашего Величества!

      И услышать в ответ:

      – Утро как утро.

      Или:

      – Вам всем того же!

      Смотря с какой ноги Его Величество встает.

      Дальше…

      Оправление королевских надобностей. Кто подает ночную вазу, кто ночную вазу выносит – для каждого действия свой ритуал! Главный Горшковой – статус из самых высоких в придворной иерархии.

      Умывание. Немного теплой воды и много горячей лести. Столь горячей – не обжегся бы, Nuestro Sol – Солнце наше!

      И сплетни. Последние сплетни. Много сплетен!

      И поиски врагов! Без внешнего врага никакая Великая Империя жить не может.

      Высмеять императора Священной Римской империи Фердинанда, даром, что союзник и родня – покойной сестры муж, но в этих покоях таких союзников не любят. Такие союзники здесь хуже врагов. Все беды от них.

      Высмеять! Перебивая друг друга, упиваясь подробностями, рассказать Его Величеству, как еще опростоволосился Фердинанд там, в своей затхлой Вене! И как смеются над ним в других столицах! Сами не видели. Но слышали. Тех, кто слышал. От тех, кто видел.

      Немедленно первыми все насмешки над нашими врагами Его Величеству на серебряном блюде поднести! Чтобы получить в ответ благосклонное хихиканье Его Величества, обзывающего бывшего родственника безмозглым ослом. Но тут же повелевающего Первому Первому или Второму Первому (опять же передерутся!) составить от его имени письмо Фердинанду со словами всяческой поддержки и родственной приязни.

      – Пусть, тупица, думает, что его здесь кто-то ценит!

      И снова волны хохота по опочивальне. Стоящие в дальнем