Третий глаз. Дмитрий Вощинин

екательным со стороны лес еще не просох. На пути неожиданно возникали плотные колючие кусты, переходящие порой в трудно проходимые заросли. Ноги ежеминутно разъезжались и увязали в сырой, покрытой прошлогодней травой почве.

      Возвращаться на дорогу было уже поздно и не разумно. Мысленно ругая себя за необдуманное решение, он продолжал идти вперед, не глядя под ноги, постоянно меняя направления, выбирая сухие места и проходимые тропки.

      Выйдя из леса, немного усталый Егор присел на крупный неказистый пень посреди опушки. Кругом прошлогодний дерн с едва пробивающейся молодой травой, остатки снега и талой воды у кустов и деревьев.

      День прохладный и серый с едва уловимыми  проявлениями весны.

      Небо наполнено облаками, лишь редкие небольшие голубые пятнышки просветов.

      Егор закрыл глаза, облокотился на широкий пень и с удовольствием вытянул ноги. Вдруг он ощутил на лице приятное, ласковое тепло солнечного луча, неожиданно осветившего все вокруг.

      Солнце на некоторое время выглянуло из-за огромной  тучи. Тень от нее, сопротивляясь нахлынувшему свету, поползла в сторону, и весеннее тепло разлилось по поляне.

      Идти не хотелось.  Он решил еще немного понежиться, расстегнул телогрейку, огляделся.

      Прилив солнечного света, как волной смыл краски пасмурного дня.

      На сером фоне оттаявшей земли в глаза вдруг бросились вылезающие из прошлогодней листвы набухшие желтизной едва открывшиеся головки одуванчиков.

      Поляна сразу засветилась этими маленькими огоньками: лучи солнца безошибочно нашли своих  собратьев.

      Солнечный свет заиграл в отблесках талой воды. Стали невидимы заполненные водой рытвины и остатки снега. Засветились редкие еле заметные острые светло-зеленые листочки стоящего по соседству кустарника. Среди деревьев приветливо заиграли серебром молодые березки.

      Тепло весны продержалось всего 2-3 минуты, и  небо вновь заволокло облаками. Опять стало зябко и серо.

      Посидев еще немного, Егор вышел на дорогу.

      Вечером на глаза Егора попался незаконченный этюд.

      Вглядевшись, он понял, как не хватало в нем увиденного сегодня солнечного розлива весеннего тепла.

      Он выдавил на палитру немного свежей желтой краски и легкими движениями кисти стал подправлять картину.

      Запомнившиеся яркие проявления весны  легко ложились на холст.  Буйно рвущиеся в мир головки одуванчиков и несколько молодых березок под лучами солнца стали главными деталями жизни на фоне пробуждающейся природы.

      Егор внимательно посмотрел на законченный пейзаж.

      Что-то неуловимое притягивало, манило к нему, и он с удовлетворением и легкой улыбкой положил кисть.

      Только сейчас Егор заметил, что кто-то давно прикоснулся к его ноге и, не отходя, стоит рядом. Он повернул голову.

      Собака, заискивающе глядя в глаза и осторожно виляя обрубком хвоста, еще не зная реакции хозяина на свое проявление, напоминала о своем существовании.

      Хотя Егор не любил таких неожиданностей, и его реакция могла быть самая разная, но он дружелюбно дотронулся до холки.

      -Ну что, нравится? – потрепал он ее по голове.

      Глаза собаки засветились от неожиданного внимания хозяина. Искренне радуясь его настроению, она внимательно и преданно глядела на него, обрубок хвоста при этом заходил со скоростью стежка швейной машинки.

      -«Знаю, знаю, что хочешь есть».

      И это было  действительно так, увлекшись любимым занятием, он забыл ее покормить.

      Собака, красивая сука-доберман, одобрительно облизнулась.  Он не спеша, вышел на кухню и положил в миску порцию мясной похлебки.

      Отношения Егора к собаке казались противоречивыми, он постоянно ворчал на нее, часто не пускал в комнату, выражая недовольство из-за постоянных забот в ее кормлении, выгуле, не говоря уже о  невозможности уехать из дому более чем на один день. Ему даже казалось, что из-за нее потерял часть своей свободы.

      Но в действительности собака являлась единственно близким живым существом, особенно здесь, в деревне. К тому же отвлекающие от суеты обязательные прогулки были полезны и даже необходимы для него самого.

      Философское восприятие природного мышления животного, чуткое отношение и взаимопонимание незримо формировали и дополняли его собственные принципы, заставляя глубже понимать ценности жизни. Все это становились нечто большим, чем просто общение с животным и с лихвой окупало хлопоты.

      Собаку он приобрел несколько лет  назад после настойчивых просьб тогда еще малолетнего сына. Детей всегда искренне тянет к животным, но они воспринимают их как очередную игрушку и не могут понять глубокой ответственности физического и нравственного покровительства.

      Естественно,