Жнец. Книга вторая. Стрелок.. Владимир Поселягин

планируется прорыв в тыл противника, нужно обсудить это с вашим командиром. Это батальонный КП, я не ошибся?

      – Ошиблись. Штаб полка у нас тут.

      – Хм, так даже лучше. Куда идти?

      Именно сержант и стал меня провожать, пулемётчики что расположились в стороне, там виднелся только щиток «Максима» и две каски, лишь проследили как мы спустились к двери блиндажа. Сержант заглянул и доложил, что к ним вышел неизвестный, комполка требует. После этого пропустил меня. Блиндаже было с десяток бойцов и командиров, в основном последних, и старшим тут явно был майор с сильным хроническим недосыпом и усталостью. Он и спросил грубым тоном, как только я спустился в освещённый керосинками блиндаж, сержант остался снаружи, притворив дверь:

      – Кто вы?

      – Кто я? – переспросил я, после чего пожал плечами и подойдя к буржуйке, грея руки, сказал. – Знаете, сейчас уже и не знаю, раньше был лейтенантом, командиром зенитной батареи, потом ранение, после чего меня подчистую списали. Сейчас меня можно уверенно называть военным инвалидом, как бы обидно это не звучало. Вы ещё наверняка не слушали о «команде инвалидов», но надеюсь мы прославимся. Один майор-танкист, тоже как и я комиссованный, обнаружил на одном из ремонтных заводов в Москве трофейную бронетехнику, часть даже на ходу и боеспособна. Он смог организовать её восстановление и практически из ничего создал танковую группу из полутора десятка танков и бронетранспортёров. Все трофейные в немецкой раскраске и с крестами. После этого тот стал искать людей в экипажи. Набирал таких же инвалидов, так и была создана эта «команда инвалидов». Мы уходим в рейд в тыл немцев, будем громить их тылы и уничтожать колонны. Техника у вас в тылу стоит, майор отправил меня договорится о безопасном пересечении, с немцами мы сами договоримся, снарядов и патронов хватит. Пойдём с шумом.

      – Почему он сам не подошёл? – поинтересовался майор. – И кто он такой? И почему нам не сообщили из штаба дивизии?

      – Не знаю, как его зовут. Я с ним ещё под Минском встречался, тут он меня узнал. Фамилия то ли Васин, то ли Васечкин. Не интересовался. Сам он обгорел так, что смотреть страшно, носа почти нет, поэтому и использует меня для переговоров. А то что из штаба дивизии не сообщили, то там не в курсе, никто о нас не в курсе, это всё организовано силами фронтовиков. На добровольных началах.

      – Все добровольцы? – спросил один из лейтенантов, этот явно особист, в форме политрука был.

      – Конечно, – повернулся я к нему и посмотрев прямо в глаза, добавил. – Идут инвалиды, у кого ног нет, или других частей тела, выбраться из горящей машины они не смогут. Они смертники и шансов вернуться у них никаких, и они это прекрасно понимают, поэтому драться будут до последнего, пока не погибнут.

      – Когда идёте? – привлёк к себе внимание комполка.

      – Чем быстрее, тем лучше. Желательно прямо сейчас. Пурга нас скроет, позволив углубится дальше в тыл. Если желаете, мы можем проутюжить позиции немцев, а вы следом за нами сможете их захватить.