Вставная челюсть Щелкунчика. Дарья Донцова

подкласс: крылатые насекомые, инфракласс: новокрылые насекомые, отряд: привиденьевые.

      Отец застыл, а мать разозлилась.

      – Умный слишком. К чему ты нам все это говоришь? Не на уроке ботаники находишься.

      – Биологии, – поправил сын, – папа сказал, что я обязан его слушаться, потому что он умнее.

      – Да, – прошипела Екатерина, – тот, кто пока ни фига не знает, обязан разума у умного человека набираться.

      – В моей голове намного больше информации, чем у отца, – парировал Никита, – я разговариваю на трех языках, победил на всех олимпиадах в этом году. А папа с ошибками слово «корова» пишет. Так кто у кого разума набираться должен?

      Екатерина уперла руки в боки, а Никита быстро нырнул в толпу покупателей и исчез.

      – Твое воспитание, – заорал Алексей, – отдала парня в школу для гениев, и вот результат. Отцу хамит! Старших не уважает. Ты хреновая жена, тупая хозяйка и дура-мать. Алиска двоечница, Никита себя умнее всех считает, младшая избалована до крайности. Зачем нам Светка ваще нужна была? А? За каким хреном ты ее родила! Все. Хватит. Разбирайся с бардаком сама! Я ушел!

      – Куда? – испугалась Екатерина. – Лешенька, успокойся.

      – Да куда хочу, туда и иду, – заорал супруг, схватил куртку и пошел по центральному проходу вперед.

      – Лешенька, оставь кошелек, – попросила жена.

      Муж обернулся:

      – Во! Все, что тебе от мужика надо! Деньги! Остальное не колышет! В квартире грязь, обеда нет, дети от рук отбились, теща мозг съела! Муж уходит, а ты про рубли беспокоишься. Ну и кто ты после этого?

      – Завтра Новый год, – залепетала Екатерина, – подарков детям… маме… полная тележка… мне на кассе нечем расплатиться… Не сердись.

      – Вечно ты мной недовольна, что ни сделаю, все плохо, ты мне жить не даешь, – отрезал муж и исчез в толпе.

      – Лешенька, – кинулась вдогонку Екатерина, споткнулась о колесо тележки, упала и заплакала.

      Я в этот момент выбирала чашки с изображением елок, увидела упавшую женщину, подошла к ней, помогла подняться и сказала:

      – Успокойтесь.

      – Он меня бросил, – заливалась слезами Екатерина, – наговорил гадостей и ушел. То, что он сказал, – неправда. Я хорошая хозяйка, дома чисто, в холодильнике полные кастрюли. Деньгами экономно распоряжаюсь, ни копейки зря не потрачу. Никита меня шубой попрекнул. Ну, прав он! Хочется мне норку, светлую, такую… колокольчиком… вон как у той бабы. Видите? Красивая шубка, да?

      Я покривила душой.

      – Очень.

      Екатерина вытерла нос.

      – Оглянитесь вокруг, все в мехах, а я в убогом пуховике. Неужели не заслужила хоть полушубок из норочки? Крохотулечный, до талии?

      Я попыталась утешить расстроенную женщину:

      – Манто не главное в жизни, я вот в обычной куртке и прекрасно себя чувствую.

      – Вы сколько лет замужем? – спросила Катя. – Детей много?

      – Совершенно свободна, – ответила я, – ни супруга, ни наследников.

      – Тогда вам можно оборванкой ходить, – вздохнула Катя, – а я солидная дама, многодетная. Разве красиво