Вставная челюсть Щелкунчика. Дарья Донцова

явший рядом со мной мужчина.

      – Петя, а че это за фигня такая? – спросила его спутница. – Аэробруки эти зачем? Что с ними делать надо?

      – Не знаю. Отстань с глупыми вопросами, – зарычал муж, – без тебя мозг вскипел. Слышишь, что говорят? Семьдесят пять процентов минус. Почти даром отдают. Купим один аэромрук или аэропрук твоей матери, второй моей – и гора с плеч.

      – Аэробрук, – поправила супруга. – И что они с ними делать будут, Петя?

      – Не знаю, – фыркнул Петр, – не моя забота. Я внимание проявил, подарил, а они пусть разбираются, куда лабуду девать.

      – Нельзя им одинаковое дарить, – возразила жена, – твоя мать обидчивая, как подросток. Узнает, что ей со сватьей одно и то же под елку сунули и…

      – Захлопнись, Наташка, – приказал супруг, – твоя мать геенна огнедышащая, она с моей мамулей из-за вредности характера не общается, не узнает никогда, что им всучили.

      – Моя мама святая! – возмутилась Наталья. – А твоя – змея в мармеладе. Всем улыбается, а потом…

      Петр пнул тележку ногой и убежал куда-то в глубь стеллажей, забитых товаром. С воплем «Правда глаза колет» жена бросилась за ним.

      – Внимание! В отделе спорттоваров девяностовосьмипроцентная скидка на ласты, – загремело с потолка, – тотальная распродажа. Купившему три пары четвертая в подарок. Модная расцветка «розовый желток», нанотехнологическая застежка, они безразмерные, прекрасный подарок для всей семьи. Папа, мама, бабушка и дедушка, ласты надевайте, весело гуляйте. Только один час! Только у нас. Очень выгодно. Вы экономите девяносто восемь процентов. Джингл беллс, джингл беллс! Новый год приходит к нам, ласты он приносит вам!

      Я замерла с открытым ртом, ощутила толчок в спину, обернулась и увидела потную красную женщину, которая, бормоча себе под нос:

      – Ласты, ласты, ласты, – неслась вперед.

      Я рванулась за ней, почти добежала до спортивного отдела и притормозила. Вилка! Очнись. Зачем тебе в разгар зимы приспособление для плавания, да еще цвета «розовый желток»? А нанотехнологическая застежка скорее всего обычное, маленькое крепление. Я впала в гипнотическое состояние, заразилась от толпы желанием купить абы что по дешевке.

      – Джингл беллс, джингл беллс, – понеслось с потолка, – хеппи Новый год, всем подарки он несет. В отделе игрушек телескопический ластик. Скидка семьдесят девять процентов. Оригинальный дизайн, вкус клюквы в сахаре. Лучший новогодний подарок детям.

      Я, скинув с себя оцепенение, вызванное рекламой ласт, снова впала в каталепсию. Ластик со вкусом клюквы в сахаре? Вроде им стирают следы карандаша. Или кто-то пьет чай вприкуску с «резинкой»? Все перед приходом Деда Мороза сошли с ума?

      – Мама, хочу праздничные уши, – произнес тоненький детский голосок.

      Я повернула голову и увидела семейную пару с тремя детьми: мальчиком лет тринадцати, очень высокой девочкой, примерно на год постарше, и дошкольницей, одетой в ярко-розовый свитер с надписью «Barbie» и темно-синие джинсы.

      – Мама, – ныла малышка, – праздничные уши! У всех есть! А у меня нет. Хочу-у-у!

      Мать, перебиравшая на полке кружки, оторвалась от увлекательного занятия.

      – Где их берут?

      Дочка показала пальцем на контейнер, из которого торчали ободки с прикрепленными к ним на длинных пружинах двумя большими разноцветными кругами с пришитыми по краям бубенчиками.

      – Вот! Хочу.

      – Леша, возьми ей пару, – попросила женщина мужа, который стоял, опершись о набитую всякой всячиной тележку.

      Супруг перевел взгляд на ценник.

      – Четыреста рублей?! Да никогда.

      Губы крошки начали кривиться, ее глаза наполнились слезами.

      – Хочу-у-у…

      – Желание развивает характер, – отрезал отец, – можешь обораться, Светка, но ты их не получишь.

      Капризница села на пол и зарыдала. Девочка постарше закатила глаза и отошла в сторону, мальчик остался около родителей.

      – Леша, – зашипела жена, – тебе жалко четыре сотни? Это цена нашего спокойствия. Если Светка сейчас эту дрянь не получит, она будет рыдать, изведет всех, в конце концов ты сам ей что угодно дашь, лишь бы замолчала.

      Алексей выпрямился:

      – Катерина! Четыреста целковых с неба в рот не падают. Я нефть у народа не ворую, деньги у пенсионеров не тырю.

      – Ой, перестань, – отмахнулась жена, – подумаешь, четыреста деревянных.

      – Хочу-у-у, – рыдала Светлана, – а-а-а-а!

      Мальчик наклонился к сестре:

      – Пошли, куплю тебе ушки.

      Сестренка засучила ногами по полу.

      – У тебя дене-е-е-ег не-е-ет!

      – Есть, – возразил подросток, – целых пять тысяч.

      – Так, – грозно произнес отец, – и где ты их взял? У матери из кошелька спер? Отвечай, Никита.

      – Заработал, – пояснил сын, – я чищу по утрам Майоровым и Елкиным машины от снега, осенью мыл их тачки. Вот и насобирал.

      – Во