Рыцарь, кот и балерина. Приключения эрмитажных котов. Петр Власов

словно захотел он погладить кота, но потом передумал.

      – Слышал я про тебя, Василий Тимурович, что зело [1]умный ты кот. Даже среди моих подданных о том молва идет. Мышам спуску не даешь, ссоры между соплеменниками прекратил вовсе. Вот потому и решил, что сможешь ты мне помочь.

      Васька от неожиданности едва не навернулся обратно на паркет. Чем он, обычный земной кот, пусть и вожак всей эрмитажной кошачьей братии, сможет помочь всемогущему бессмертному императору?

      – Не ослышался ты, Василий Тимурович. Помощь мне твоя надобна. Ибо, в противоположность всем нам, ты есть существо из плоти и крови. Любой смертный тебя узреть способен и не убояться.

      «Вот так дела! Понадобилось, значит, что-то императору в мире людей», – быстро смекнул Васька. И на всякий случай дипломатично промяукал:

      – Крайне польщен… крайне польщен.

      Тут император неожиданно чихнул, да так, что Васька подпрыгнул на его колене на добрых полметра.

      – Ох и лютый же здесь климат, даже после смерти пробирает, – недовольно пробурчал Петр I, безуспешно шаря в поисках носового платка по гигантским карманам своего камзола, в каждом из которых могло уместиться, наверное, с десяток упитанных котов. – Дернула меня нелегкая поставить здесь город! Молод был, глуп еще, горяч… Теперь вот, понятное дело, не изменить уже ничего. Столько труда вложено, сколько людей положено… А просьба у меня к тебе, Василий Тимурович вот какая будет. Только ты, мин херц [2], не удивляйся, а слушай. Мне, понимаешь ли, живой человек нужен здесь аккурат в рождественскую ночь. Уразумел? Только это еще пол-лиха. А лихо в том, что не абы какой человек, а девица-танцорка. Их сейчас чудно ба-ле-ри-нами зовут. Да чтоб зело искусная при том, не только в своем ремесле сведущая, но еще и искру божию имеющая! Такие вот пироги у нас сегодня, Василий Тимурович. Сдюжишь?

      Васькины круглые глаза стали, кажется, еще круглее. От удивления кот начал покусывать переднюю лапу – дурная привычка, от которой не смог отучить даже свирепый папаша. Живой человек? Да еще балерина? Время от времени они с Лютиком предпринимали вылазки в Эрмитажный театр, находившийся тут же, во дворце. Потому-то Васька был хорошо осведомлен, что такое балет и чем он отличается от оперы. В опере поют (это его душе, особенно весной, было близко), а в балете молча, с безнадежным видом прыгают по сцене, словно в отчаянных поисках припасенного где-то среди декораций куска сала. Но одно дело – пробраться в театр. И совсем другое – отыскать балерину, объясниться с ней, да еще суметь привести ее в музей ночью, когда все закрыто на замок и по залам шастает охрана!

      – Про человечий язык ты не беспокойся, мин херц, – оказалось, император без труда читает мысли кота. – Имеется способ верный, как сделать так, чтобы человек смог легко увидеть все вокруг по-настоящему и распознать, что ты там мяукаешь. Есть место одно неподалеку, мост через канал. Там еще грифоны с золотыми крыльями для декорации поставлены. Так вот, по мосту тому не только с одного берега на другой перейти можно. Ежели

1

Очень, весьма (устар.).

2

От немецкого «mein Herz», что значит «cердце мое».