Девять хвостов бессмертного мастера. Том 3. Джин Соул

воды и пара его разморило, он с трудом передвигал лапы, тем более что источники шли, так сказать, в гору. Ху Вэю всё было нипочём.

      Но Ху Вэй нервничал, и это было заметно даже Ху Фэйциню.

      «С чего бы?» – удивился он и предположил, что тот ерошится из-за грядущего и неизбежного наказания, которое ему прилетит, когда Ху Цзин узнает, что он не только полез в запретные источники, но и Лисьего бога с собой потащил!

      Выбравшись из девятого источника, Ху Фэйцинь расставил лапы и принялся вертеть головой, отряхиваясь. Смысла в этом не было, ведь предстоял ещё и обратный путь, но ему хотелось вытряхнуть налившуюся в уши воду. Было бы неплохо, если бы лисы ещё умели сворачиваться и выжимать себя, но нечего и мечтать.

      Ху Вэй тоже отряхнулся, но как-то вяло, покосился на Ху Фэйциня… И в одно движение схватил его зубами за загривок. С такой силой, как хватал за руку, не разрывая связь их Ци при совместных тренировках. Ху Фэйцинь потрясённо затявкал. Он хорошо затвердил Лисье Дао и помнил, как Ху Вэй говорил ему, что в лисьем обличье нельзя практиковать никакой обмен энергией, это строжайше запрещено! Ему стало страшно, когда он сообразил, что обряд Олисичествления, должно быть, и состоял именно в этом, а вовсе не в девятикратном погружении в источник, и это точно никакого отношения не имело ни к его ранам, ни к ссадинам. Ху Фэйцинь взвыл от ужаса, шерсть встала дыбом, в животе свернулся липкий холодный комок, Лисье пламя взвилось так, точно его стегнуло порывом сильного ветра. Глаза Ху Фэйциня были широко раскрыты и полны беспредельного страха, он ждал, что в любую минуту произойдёт что-то ужасное, не зря ведь выставляют запреты, а подобное было в Лисьем Табу! Ху Вэй сам ему говорил, когда они жили на Лисьей горе! Но ничего не произошло, ровным счётом ничего, разве только превратился из лиса в человека.

      Ху Вэй ухватил его за руку и потянул, чтобы поднять, но Ху Фэйцинь только проскользнул животом по камням, точно ящерка: руки и ноги у него были и без того слабые от многократных погружений в горячую воду источников, а страх отнял последние силы.

      – Да лапы у тебя отнялись, что ли? – недовольно рыкнул Ху Вэй, схватил его за плечи и поставил на ноги.

      Ху Фэйцинь несколько опомнился, зарычал, и приложил массу усилий, чтобы вцепиться Ху Вэю в физиономию или хотя бы в волосы, и при этом ещё и попытался его укусить. Ху Вэй легко перехватил его руки и держал на некотором отдалении от себя, так что Ху Фэйцинь мог только сверкать на него глазами и щёлкать и скрежетать зубами.

      – Сдурел? – как ни в чём не бывало воскликнул Ху Вэй.

      – Ах ты, паскудный лис! – прорычал Ху Фэйцинь сквозь зубы. – Лисье Табу нарушил!

      – А? – отозвался с недоумением Ху Вэй, потом протянул со смехом: – А-а… вот ты о чём…

      Ху Фэйцинь долго ещё бился в его руках, изрыгая совершенно потрясающие по лисьим меркам проклятия и стараясь укусить или оцарапать Ху Вэя, но тот держал крепко, выжидая, когда Ху Фэйцинь обессилеет и перестанет. Через какое-то время Ху Фэйцинь обмяк, Ху Вэй его отпустил… и Ху Фэйцинь тут же вкатил ему знатную оплеуху! Ху Вэй потёр скулу с таким видом, точно был даже